Мимо меня проходят люди. Я слышу их шаги и разговоры за моей спиной. Кажется, от холода я начал приходить в себя. Наверно, мне стоит выпить еще. Наверно, этот вечер завершился не так, как я того ожидал. Точнее, чего же еще я ждал? Притворяться, будто тебе хорошо в кругу друзей, будто ты не считаешь себя неудачником, глядя на их успехи, будто каждая секунда их жизни, наполненная чем-то настоящим, сравнима с тем подобием радости, что ты пытаешься изобразить на плоскости своего лица. Выдавить из себя хоть какие-то слова.. черт, мне кажется, я не способен произнести слова, что так часто используют в своей речи люди. Иногда я пытаюсь сказать им «здравствуйте!», но могу выдавить лишь пару звуков, слабо напоминающих это громкое приветствие. Я не умею разговаривать, я не могу заставить себя выражать свои чувства ни словами, ни жестами – никак. В моих глазах нет блеска, мое зрение безвозвратно испорчено постоянным воздействием на мозг нейролептиков. Если доктора считают, что мои панические атаки пройдут от того, что я превращаюсь в ходячий труп – что ж, мне стоит довериться им. Таблетки, таблетки, таблетки – синие, белые, маленькие и большие, круги, овалы и капсулы – все, что держит мое сознание на грани «ты существуешь и двигаешься» и «еще немного и ты просто умрешь от передозировки».
Неоновый свет растворяет меня в себе. Огни отражают мою боль, которую я не могу перелить через границы своего тела. Я как трескающийся сосуд – наполняюсь, наполняюсь, но вода никак не поднимается до краев, чтобы, наконец, вытечь наружу, но давит на стенки и просачивается через мелкие трещины. По капле, по капле… но я успел забыть, что значит по-настоящему ощущать. Я не умею, я не умею!
И я ненавижу этот мир. Мир, доступный, открытый, сверкающий огнями в ночи. Полный людей. Иногда мне кажется, что я хотел был, чтобы все они разом погибли. Собрались в одном месте и испарились. Все те, кто умеет радоваться, ощущать, жить. Я не выношу их. Мне не понять тех, кто побеждает в этой жизни, и я всегда на стороне проигравших. В этом вся правда – я могу лишь сочувствовать и переживать неудачи, но лишь стоит кому-то вырваться из этой пучины – и я уже не имею возможности себя пересилить, не нахожу в себе сил прочувствовать этот момент – секунду пустого, беззвучного ликования – счастья, которое испытывают эти люди, радости, что переполняет их в это мгновение жизни.