Настроение Затолана тин Хорвейга заметно поднялось, с лица не
сползала довольная улыбка.
— Кстати, Махаррон, а ты уже определился с Инициацией? Мне
кажется, лучше кандидатуры, чем мой Пасита тебе не найти.
— Я не стану спешить и тем более неволить внучку! — отрезал
Настоятель.
— А кто сказал, что неволить? Ты бы получше к ним присмотрелся,
— советник по-хулигански подмигнул. — Ладно, я пока пойду, отдохну
с дороги и вечером присоединюсь к вам с Агилоном в архивах. Князь
отпустил меня на целых три дня, может, вместе чего еще отроем
полезного. А про мое предложение, ты подумай, — кивнул он уже с
порога.
***
Кира ухватилась за протянутую руку и встала.
— Я не перегнул?
В глазах улыбчивого Всемила мелькнула неподдельная тревога.
Охотница отряхнула колени.
— В самый раз. Ты победил честно, а я поддалась на уловку, но
больше у тебя не выйдет это повторить.
Она дружески пихнула курсанта в плечо.
— Посмотрим. Хотя, я тогда что-нибудь новенькое придумаю, —
белозубо рассмеялся тот. — Спасибо.
— Я тебе придумаю, придумщик нашелся! — буркнул ему в спину
подошедший Ратиша, и Весемил обернулся: — Иди уже! — отмахнулся
парень и обратился к Защитнице: — Кира, завтракать собираешься?
Чего вы тут с этим, — он указал подбородком вслед уходящему парню,
— делали?
— Всемил попросил научить приему, который показал мне Раэк.
«Сети русалки».
— И этот туда же… — деланно вздохнул друг. — Ну и как,
научился?
— Ага, — охотница непроизвольно потерла ушибленное бедро.
Встречные курсанты торопились на учебу, кто-то возвращался на
поле, чтобы продолжить тренировку или помедитировать. Они то и дело
здоровались, справлялись о самочувствии или просили как-нибудь
показать приемы Раэка. Кира улыбалась, кивала в ответ, обещала, а
сама подумывала: «Это даже хорошо, что я снова живу в покоях
Настоятеля, иначе дверь в келью бы не закрывалась. Пришлось бы как
в лавках вывеску вешать».
В этом был и еще один плюс, она редко видела Паситу тин
Хорвейга, и если тот и приходил к деду, то вламываться к ней как
раньше себе не позволял. Киррана подозревала, что на то воля
Настоятеля и в глубине души была благодарна.
— Кира!
Они с Ратишей немного не дошли до входа, когда их догнал
Радагаст, один из курсантов третьего круга. Он остановился и
протянул несколько исписанных аккуратным почерком листов: