– Вот и летай, – согласилась Рыксана. – Но самостоятельно.
– Но я не умею, – тихо и печально произнёс птеранодон.
– Ты не умеешь летать? – Из-за спины Рыксаны высунулась голова Зары.
– Я сказал это вслух? – испугался Пит.
– Ага! – Зара довольно кивнула. Ещё одна головокружительная, крышесносительная, ногиподкашивающая новость. Зара рванула было на деревенскую площадь, чтобы поскорее поделиться добытыми сенсациями со всеми, но резко остановилась. На жёлтом поводке, зажатом в лапе тираннозаврихи, далеко не убежишь. Ничего. Зара была терпеливой, на площадь она в любом случае попадёт, а там ей рот никто не закроет.
– Не рассказывай никому, пожалуйста, – жалобно произнёс Пит. Зара и не подозревала, что у птеранодонов бывают такие огромные круглые глаза. Смотришь в них, видишь собственное отражение, и сердце тает…
– Я никому ничего не расскажу…
Пит смущённо улыбнулся ей, и волшебство огромных круглых глаз закончилось.
– Я выйду в эфир с экстренным выпуском заразностей! – заявила Зара.
Рыксана дёрнула поводок и прошипела:
– Ты пойдёшь в ясли к Тётушке Рине и будешь там есть манную кашу. – Потом тираннозавриха посмотрела на птеранодона. – И ты тоже! Где это видано, чтобы дети прыгали с крыш и рыскали повсюду в поисках сплетен? У Тётушки Рины вас всех перевоспитают.
– И меня? – донеслось из-за спины Рыксаны.
– Нет, мой цветочек. Ты идеальная, – сказала она. – Или будешь идеальной, как только признаешь мясо лучшей едой на свете.
– Мамочка, я не ем мясо, – заявила Ти решительно.
– Ты ещё громче это скажи. – В глазах Рыксаны появился злобный огонёк.
– Не переживайте, старейшина. Я скажу. Громко скажу. – Зара показала на свой чудо-гребень на голове, усиливающий звук её голоса. – Прямо так и скажу. У тираннозаврихи Рыксаны есть дочка. Она травоядная, поэтому мама прячет её в лесу. Стесняется. Будут комментарии?
Зара показала язык, а огонь в глазах Рыксаны разгорелся ещё сильнее.
– Мамочка, – ласково произнесла малышка Ти и обняла тираннозавриху за ногу.
«Раз – жареный зауролоф, два – запечённый птеранодон, – счёт успокаивал деревенскую старейшину, – три – тушённый с картошечкой троодон…»
– Троодон! – воскликнула она. Надо бежать на площадь, пока этот бесполезный кусок еды не разбил памятник снова.
Рыксана отправила Кори на площадь, строго приказав к её приходу склеить обломки и водрузить их на место.