– Ур-р-р. – Мочалка еще раз подергала меня за сапог, указывая лапкой на часы.
Что интересно, понимали меня эти создания прекрасно, но говорить не могли.
На часах, огромных и черных, фосфоресцирующая часовая стрелка уверенно указывала на фосфоресцирующую восьмерку.
Восемь вечера, пора кушенькать.
Нехотя отложив карту, я поднялась.
– Ну, пойдемте.
Завтракала и ужинала я в комнате, обедала, как правило, прямо в библиотеке, заныкавшись под стол и бессовестно нарушая правила. С едой в библиотеку нельзя?
Нам все можно.
Мочалки мне нравились. Особенно когда не улыбались, демонстрируя весь набор своего разгрызательно-перемалывательного арсенала. Они терпеливо выслушивали все мои жалобы, не насмехались, приносили все, что просила, и послушно водили по замку, не давая заблудиться.
Иногда мне очень хотелось их потрогать, возможно даже потискать, но я не решалась.
За все семь дней я так и не встретила ни одной живой души в этом замке, что заставляло быть настороже все время, не поддаваясь безрассудным порывам.
Семь дней я еще как-то успешно этим занималась, еще два дня старательно делала вид, что бдю, а на десятый совершила страшную ошибку.
Ходить по мрачному замку в двенадцатом часу ночи – плохая идея, но мне не спалось, а в библиотеке осталась очень интересная книга по истории Светлой империи.
Если здесь землями владели хейзары, то у светлых были свои кайсар (насколько я поняла, титул не склонялся) – одаренные искрой Извечного Светоча. Если верить хроникам Долгих лет разлома, Извечный Светоч, которая Мирай, так же, как и Изначальная Тьма – она же Ра́ссах, в мир выбрались одновременно, считались сестрами и были непримиримыми врагами. И детей плодить стали одновременно. Вот только у Мирай дело пошло бодрее, что очень не понравилось Тьме.
Теперь, в отличие от первых дней, когда уже на второй странице глаза начинали болеть, а буквы – расползаться по бумаге нечитабельными символами, я уже не мучилась от этих неудобств и могла читать часами. Если бы не мочалки, то забывала бы даже есть.
Поворочавшись в постели, я все же встала, на ощупь, в темноте, обулась и, набросив камзол прямо на сорочку, заменявшую мне ночную рубашку, прокралась к дверям.
С освещением здесь все было очень интересно. Когда я впервые покрутила матовый камень, вделанный в стену, и зажмурилась от ярко разгоревшегося света, в то время как мочалки, заверещав, бросились прятаться под кровать, туда, где было темно, я сначала решила, что у них тут есть электричество. Оказалось, что электричества нет, зато есть энергия и множество разнообразных кристаллов.