Лицо Харона скрыто капюшоном, но даже так ощутила, как оно помрачнело. Он покосился на лодку справа у маленького причала и отпихнул ногой одну из слишком настырных душ.
– Кому сказал, в очередь! – рявкнул он, потом обратился уже ко мне: – Нарожденная, ты ж знаешь, живым на той стороне не место.
– Знаю, – согласилась я. – Но я Яга. У меня есть обязанности.
– Ну да, обязанности, – еще мрачнее проговорил перевозчик. – У тебя обязанности, а мне потом отчеты строчить: почему живые среди мертвых, где лодка, почему замечена в лимбе.
– Ну Харон, – заулыбалась я. Обычно прием работал безотказно – улыбка у меня искренняя.
Тот снова отпихнул умершего.
– Что Харон? Ну что Харон? Знаешь сколько пришлось объяснять после твоего с Асмодеем вторжения? Вызывали на ковер аж к… Да ну тебя. Ты ж не поймешь. Вы, яги, народ свободный. Даже Ковен вам не указ.
– Ну Харооон, – продолжила я канючить. Для убедительности сделала самые милые глазки, на какие способна и быстро-быстро заморгала.
Из-под капюшона перевозчика донеслось натужное сопение (хотя не понятно, дышит ли вообще Харон). Он сложил руки на груди, едва не уронив планшет.
– Да что ж с тобой делать, а, – сокрушился он. – И вот смотрит же своими глазищами зелеными. Аж светятся. У.
– Да никто не заметит, – улыбнулась я еще шире. – Я же на метле. Мигом туда, там поношусь, поищу, кого надо. И сразу обратно. Асмодей очередную кашу заварил. На той стороне может быть живой.
Харон всплеснул руками, послышался жалобный стон.
– Да что ж вы все время работать-то не даете. Опять этот похотливый черт…
– Демон, – поправила я.
– Да какая разница, – отмахнулся перевозчик. – Все равно мне опять придется отчеты строчить и нагоняи получать. Вот чует мой балахон.
– Ну а что делать? – развела я руками. – Тут сам решай, или меня пусти, или в Аду будет бродить живой.
Снова послышалось шипение, раздраженное и нервное. Перевозчик стала ходить туда-сюда. Опрометчиво приблизившиеся души отскакивали от него, как мячики.
Я терпеливо ждала. Так или иначе мне все равно придется перебраться на другую сторону. Даже на всякий случай взяла с собой монетки.
– У меня есть чем оплатить, – сообщила я.
Харон только отмахнулся раздраженно.
– За куда мне сейчас твои монетки? Если монетки – значит в один конец, поскольку мертвяк. Их в казну и в бюджет. А потом я из как обратно изымать буду?