– Он мертв? – шепотом спросила Ануш, сводя брови вместе.
Она вцепилась в плечи брата, который схватился за ее руки, боясь отойти хоть на шаг. После недолгого молчания Рубен поднял голову, избегая взгляда детей.
– Да, – ответил юноша, стараясь успокоить свое прерывающееся дыхание. – Да, он мертв.
Но им так только казалось. На самом деле он был жив – он все еще жил в простых, но безупречных мелодиях Саят-Новы, в картинах Акопа Овнатаняна, в библейских словах… Он был повсюду – в природе, в девочке и мальчике, смотрящих на него, в юноше, склонившемся рядом с ним на колени. Человек с нацией был бессмертен, пока нация была дружна и жила, как единый организм, и он, зная это, не стал жертвой – он стал вечным. Рубен опустил веки армянина и положил мужчину на спину, сложив его руки на груди. Нарисовав перед ним крест, юноша встал и, пустым взглядом посмотрев на карту, слабо улыбнулся испуганным детям. Ануш судорожно сглотнула, не в силах отвести свои глаза от безжизненного армянина. Ее слезы, нежно скользя по щеке, падали на землю. Рубен положил свою ладонь на ее плечо, заставляя девочку перевести свое внимание на него.
– Он все еще видит нас, не забывайте. Не расстраивайте его слезами, – сказал парень и прошел мимо них, внимательно разглядывая карту.
Ануш повернулась, чтобы пойти за ним, но все еще довольно крепкая рука Арама остановила ее. Мальчик обернулся к ним, хмуро смотря на спину Рубена.
– То есть он… в раю? – неуверенно произнес он.
Молодой человек встал, как вкопанный. Его глаза были полны невероятной тоской и вечной верой. Он взглянул на ребенка.
– Да, Арамик. Он в раю, – улыбаясь, ответил Рубен, в последний раз посмотрев на старика.
Его губы дрогнули в желании произнести еще хоть несколько слов, но их больше не нашлось. Они утонули в потоке непринятия и непонимания происходящего, будто все было страшным сном и они не просыпались.
Рубен пошел дальше, и дети последовали за ним. Ночь постепенно побеждала вечер, и звездный шатер медленно распластался по темному небу. Звезды создавали созвездия, в которых так сильно хотел оказаться маленький мальчик, распахнутыми глазами смотрящий на них. Оказаться посреди бесконечной Вселенной, окруженным лишь материей, в которой тонули планеты. Космос, где не было войн, не было страха и ненависти, одна пустота.