Демиан уверенно направился к двери, через которую вошёл сюда. Той самой, рядом с картиной земли.
– Нам сюда, – окликнула Серафима.
Увидев, что она ждёт у отворённой двери напротив, Демиан неловко и комично засуетился, меняя курс, как будто подвисший навигатор, прокладывающий новый маршрут.
– А! – протянул он. – Закрылись старые двери, открылись новые?
За новой дверью оказался длинный коридор, похожий на типичный гостиничный. В меру уютный, оформленный в тёплых красно-коричневых тонах и освещённый тускловатыми светильниками, пахнущий как-то казённо. Запаху этому трудно подобрать другое определение, но и спутать с другим ароматом его невозможно. Коридор с бессчётным множеством дверей по обеим сторонам уходил так далеко, что в какой-то момент превращался в чёрную точку.
– И где же пресловутый свет в конце тоннеля? – притворно-раздосадовано спросил Демиан.
– То есть, отсутствие тоннеля не смущает? – неожиданно поддержала шутку Серафима.
Они сделали всего несколько шагов. Демиан оглянулся, надеясь глубже прочувствовать момент прощания с прошлой жизнью. Но сентиментальный настрой вмиг смыла волна удивления, после которой, как цунами, накрыл ужас. Позади уже не было той самой «новой двери». Был лишь бесконечный коридор, так же, как и спереди, превращающийся в чёрную точку. Пространство вокруг существовало само по себе. Демиана сковал животный страх. Коридор показался ему живым, враждебным и коварным. Ему почудилось, будто он попал в чрево могильного червя, а симметрично расположенные двери номеров вообразились кольцами этого червя, который вот-вот переварит его, Демиана, а заодно и Серафиму. Всё, и внутри, и снаружи, помутнело и потускнело, словно кто-то убрал яркость на минимум, но одновременно стало кристально ясно – бежать некуда. Коридор оказался самым жутким лабиринтом: без переходов, поворотов в тупик и прочих хитростей. Простым и непреодолимым. Демиан понял, что можно бесконечно бежать хоть вперёд, хоть назад, выбиться из сил, но никуда не попасть. От этой мысли подкосились колени. Неглубокий испуганный вдох ледяным комочком провалился к солнечному сплетению, свернулся там холодным колючим ежом и начал больно покалывать. Демиану неудержимо захотелось схватить Серафиму за руку, прижаться к ней и ни за что не отпускать, пока она не выведет его из этого зловещего места. Дрожа, он потянулся к её ладони, и, когда уже почти вцепился в неё похолодевшими и взмокшими от страха пальцами, рука Серафимы дрогнула, увернулась и унеслась в сторону. Мгновение Демиан силился не разрыдаться. Он уже почти захлебнулся переполнившим его отчаянием, как вдруг услышал голос Серафимы. Он прозвучал как-то глухо, с трудом пробившись через яростную пульсацию крови в голове. Но даже она не смогла заглушить успокаивающие, нежные нотки в короткой фразе: