– Скучаешь?
– Что? – вернулась в реальность Уника.
– Я говорю, истосковалась ты. Вон, места себе не находишь… второй день уже…
– Тревожно мне, – ответила Уна, глядя в окно, на темнеющее небо.
– Поэтому ты весь день на ворота смотришь?
Уника промолчала. Тоска. Так вот, что за чувство, от которого всё сжималось внутри, а душа так и рвалась унестись прочь отсюда. Унестись туда, где был он… Где же он? Вдруг, парни, сидевшие у костра, подскочили и побежали открывать ворота.
– Они вернулись! – крикнул один из них и побежал сообщить старейшине.
Уника соскочила с подоконника и побежала в холл. С лестницы в холл валила толпа народу. Все спешили встретить возвратившихся поисковиков. Уна приникла к окну в холле, чтобы лучше видеть. Она искала его глазами, но Ставра не было среди возвратившихся. Душа у Уники упала в пятки. Она молча смотрела со стороны, как Эля, чуть не сбила с ног Кайзера, бросившись ему в объятья, как она страстно поцеловала его, а он взвалил её себе на плечо и со словами: «Всё, меня до утра не беспокоить!» – понёс её смеющуюся внутрь. Она видела, как Вера обняла Тимура, и тоже с ним убежала. Толпа начала расходиться. Уна ждала Марэка. Когда она встретилась с ним взглядом, он сразу всё понял по её встревоженным глазам и подошёл к ней.
– Ставра нет с нами, – сообщил ей Марэк, – Потому что он ушёл…
– Куда ушёл? – с надеждой заглядывала она ему в глаза.
– Я не знаю, – пожал широкими плечами Марэк, – Сам удивился. Вайбер сказал, что он ночью ушёл…
– Вайбер сказал? – испугано округлила глаза Уна, – А тебе он говорил, что уходит?
– Нет. Я в это время спал.
– Но не мог же он просто взять и уйти?
– Я не знаю, Уна. Раньше мог. А сейчас…
Слёзы навернулись на её голубые глаза, и они заблестели ещё ярче.
– С ним что-то случилось… я чувствую, – прошептала она.
Марэк поспешил успокоить девушку:
– Да что с ним будет? – улыбнулся он, – Он же – бродяга! Последние пару лет чуть ли не каждую ночь по городу шатался. Завтра придёт, вот увидишь!
Уна заметила проходящего мимо Вайбера. Он бросил на неё косой взгляд и ухмыльнулся. И было в этом взгляде столько торжества, столько победного самодовольства, что ей стало дурно. Она убежала в медблок и заперлась в кабинете. Уна прижалась спиной к стене, сердце её колотилось с такой силой, что готово было выпрыгнуть из груди. Она напряжённо хватала ртом воздух. По спине пробежал холод, а на шее выступили красные пятна.