Тот, кто делает выбор и берёт ответственность за этот выбор на себя – ему не до страданий.
Ни Бапото, ни Круз, ни Грин никогда даже не задавали себе таких вопросов. Бапото пошёл с остальными рабами, потому что не знал, что делать с этой свободой. Она несла неизвестность и, скорее всего, раннюю смерть. Плюс, всё-таки, какое-то тщеславие сохранилось и в нём. Здесь Джесси была права. Бапото, конечно, считал себя выше этих животных. Он не мог себе представить, что уравнивает не рабство, а свобода. Белые люди ему этого не давали понять с рождения. Рабство всегда иерархично. Но свободные всегда равны между собой. Это ещё дал прочувствовать Диоген Синопский императору всего мира – Александру Македонскому.
Круз, тоже пошёл от бессилия что-либо противопоставить требованиям Грина. Максимум, на что он имел право, как «свободный» человек – немного с ним поспорить. Грином тоже руководил страх перед начальством, ещё больший, чем неизвестность. Неизвестность могла принести так же и славу, награды за героизм, проявленный при выполнении задания, а могла принести и бесславие. Все трое делали то, что нужно было другим. Но только не им самим. Всеми троими руководил чистый фатализм – покорность судьбе, привычка выполнять приказы, и уверенность, что за нарушение которых, их ждет самая страшная кара – гнев и недовольство хозяина. А хозяев у них очень много – от долга перед семьей, начальником, законом, государством, до самого Господа Бога! Ибо, как утверждают многие, всякая власть есть от Него!
Шериф вернулся от мэра в весьма расстроенном состоянии. Больше всего его раздражало полное отсутствие информации о происходящем в округе. Вестей от отряда Ника Бэри так и не было, что ещё более укрепляло его плохое предчувствие. Он застал подчинённых в боевой готовности, но это его не успокоило. События, которые произошли за последнее время, никак не укладывались в его просвещённой голове. А самое главное, что туда никак не хотело укладываться: почему именно он должен за всё это отвечать?!
«Мэр, хитрая лиса, найдёт способы, чтобы всю вину свалить на меня. А на кого ещё? Вот поймать бы Соломона Гросби, было бы намного легче! А так что? На сержантов, конечно, можно кое-что свалить, но какой с них спрос? С ослом, конечно, промашка вышла! Не досмотрел! С Бэри, похоже, что-то случилось! Ох, неспроста этот осёл появился! Это точно был не единственный случай заколдованных животных! Плюс голуби! Это тоже «цветочки»! Интересно когда «ягодки» появятся? И какие они будут? Вот и я уже в колдовство верить начал! Одно дело вешать за него еретиков, а другое – верить в него самому! Повешение еретика – дело полезное для общества! Начитаются книг!.. Нахватаются оттуда всякой ереси, как кобели блох, а потом начинают вычёсывать их на добропорядочных людей! Не-ет! Повешение – абсолютно правильное наказание для них! А колдовство и ересь – это только повод! Ну не за высказывание собственного мнения их судить?! У нас, видите ли, свобода слова и совести! Ага! Размечтались!». – Шериф стал замечать, что отошёл в своих мыслях от решения важнейшей проблемы, возникшей в его городе и грозящей ему лишением его поста, и стал философствовать о том, о чём, в принципе, философствовать не должен был.