Грифон бросился к выходу, отмечая, как мгновенно среагировала охрана: снаружи донеслись звуки выстрелов.
Когда он появился на палубе первое, что бросилось в глаза – пятна крови на досках и испачканный в красном борт.
– Догнать ублюдка! Убить! – заорал Грифон, наблюдая за тем, как быстро уносится в темноту аквабайк с раненым бывшим осведомителем.
Не прошло и минуты, как десяток гидроциклов полетел в море, рассекая волны.
– Привезите мне его труп! Труп! Если взять живым не получится! – кричал им вслед Грифон, переваливаясь через борт. – Слышите? Хочу видеть труп ублюдка! Иначе живыми не возвращайтесь!..
Так он кричал сегодняшней ночью, и собственный крик продолжал звенеть у него в ушах. Скоро сутки, как посланные вдогонку так и не объявились. Хотя утром Грифон отправил вслед еще с десяток проверенных людей на аквабайках и вертолет с профессиональными убийцами.
Солнце опускалось к морю, цепляя лучами гребни пенных волн. Пилот вертолета выходил на связь несколько раз – в океане все, связанное с радиоволнами, надежностью не отличалось. Сведения не утешали – ни следов Хаммера, ни группы, из тех, кто начинал погоню, обнаружить не удалось.
«Похоже, они перестарались, – подумал Грифон и криво улыбнулся, разглядывая длинные ноги Адели, которая тотчас приняла усмешку на свой счет. – Бестолковые олухи решили дословно выполнить приказ. Не возвращаться живыми»…
«Кастрация – казнь, применяемая в Древнем Китае к осужденным за насилие. Проводилась она прилюдно и была недолгой – приговоренный быстро умирал от потери крови».
Перед рассветом Кира сложила весла. Вернее, они выпали из обессиленных рук.
На посветлевшем небе гасли звезды, таял бледный диск луны. Отупевшая от запредельного напряжения, мало что понимающая от усталости, с кровавой мутью, дрожащей перед глазами, девушка прижала руки к груди, баюкая их как младенцев.
Поначалу она гребла от страха. В полной темноте, держа курс на россыпь звезд, которые Чегевара называл Ведром. Там, на горизонте, в абсолютном мраке прятался затопленный город. За два года многое изменилось. Однако Кира надеялась на то, что уцелели укромные места, в которых предусмотрительный Че прятал заначки на черный день. Она доберется до тайных убежищ, чего бы это ни стоило. Потому что она сильная.
Последняя мысль, основа самовнушения – спасательный круг, за который девушка цеплялась, когда силы оставляли ее. Снова и снова она черпала веслами темную воду, топила покрытые гнилью лопасти в вязкой темноте, чтобы заставить лодку сделать еще один отчаянный рывок.