– Сука, ты, сука! Непослушная, испорченная тварь! М-м-м… – взревел Мирон.
Раненым зверем он бросился на девушку, лежащую на полу.
Превозмогая боль, пронзившую позвоночник, Кира вывернулась, задев локтем железо. Из распоротой кожи хлынула кровь. Липкие пальцы сжались на рукоятке. Девушка успела развернуться, чтобы встретиться с бешеным зверем лицом к лицу. Отбиваясь, она взмахнула рукой, не сразу осознав, что держит перед собой массивные клещи. В тот же момент Мирон занес ногу для того, чтобы ударить девушку в живот. Возможно, он заметил мелькнувшие в воздухе клещи, но отреагировать не успел – страшный удар обрушился на его ногу, угодив по колену.
Вой, от которого у Киры заложило уши, поколебал свет десятков свечей. Тяжело, до последнего пытаясь сохранить равновесие, Мирон рухнул на четвереньки, упираясь руками в пол.
– С-с-су-ка, – зашипел он, поднимая на нее залитое кровью лицо.
Садист сделал попытку встать, но Кира лишила его этой возможности. Отмахнувшись, она задела его щипцами еще раз, попав по голове. Удар получился смазанным – Мирон дернулся. Из содранной кожи и почти оторванного уха хлынул поток крови. Мучитель уже не выл – он стонал, пытаясь приподняться. Кира опередила его. Встав в полный рост, она перехватила удобнее орудие пыток, наверняка оставившее следы на телах тех девушек, кто нашел последнее спасение от садиста в могилах.
Размахнувшись, жестко, испытывая чувство непередаваемой радости, она заехала щипцами по склоненной голове. Раздался хруст. Кости черепа прогнулись, выпуская наружу густое вещество, щедро залитое кровью.
– С этой минуты мы в разводе, зайка, – непослушными губами шептала она.
Мирон валился набок, а она, разгоряченная, не в силах остановиться, помогала ему, нанося удар за ударом по месиву из осколков костей.
Туда, куда придется.
«Избиение камнями – одна из самых распространенных казней на Востоке, которая сохранилась до наших времен. Сия печальная участь ожидала женщин. Тех, кто либо изменил мужу, либо убил его. Толпа забрасывала осужденную камнями до смерти. При этом выбирались камни поменьше, чтобы продлить мучения жертвы».
В черных глазных дырах запеклась слизь. Куски обгоревшей кожи облепили череп. Тело, едва прикрытое обугленной одеждой, застыло на боку.
Пожар удалось потушить. Огонь основательно прошелся по верхнему этажу. Кое-где обрушилась крыша. Однако нижние этажи, покрытые жирной маслянистой копотью, выстояли. Пепел, щедро залитый водой, чавкал под ногами. Дышалось с трудом, но Тимура запах гари беспокоил в самую последнюю очередь.