Первым поднялся худощавый парень. Копна светлых, кудрявых волос, убранных в хвост, растрепалась. Пряди упали на выпуклый, покрытый испариной лоб, закрывая глаза. В морской дали, увлекая за собой пенный след, неслась к горизонту лодка. Вставало солнце, согревая лучами утонувший в развалинах остров. Парень поднял голову: в ослепительном небесном океане таяли белые барханы легких облаков. Быть может, это зрелище единственное, которое предстоит забрать в могилу. В качестве багажа, того самого, чем предстоит любоваться, прожигая вечность.
– Как ты, Димон? – спросил невысокий, коротконогий парень в камуфляже. Его нижняя челюсть была так далеко выдвинута вперед, что казалось, тот дурачится. Он поднялся, стряхивая с колен мокрый песок.
Светловолосый уныло улыбнулся, опуская голову.
– Держусь, – после паузы отозвался он и так глубоко вздохнул, словно вздох был последним в его жизни.
– Димон, это, – крепыш потянулся к нему и добавил тихо, чтобы никто не слышал. – Вдвоем вроде как больше шансов.
– Думаешь, они есть – эти шансы? – Против воли Димон улыбнулся. Странное дело – собственная вымученная улыбка едва не выжала из него слезы.
– Надежда есть, – хмыкнул крепыш.
– Мне бы твою уверенность, Русел.
– Днем раньше, днем позже, – по широкоскулому, отзывчивому на юмор лицу Русела поползла улыбка.
– Лучше уж полтинничком позже, оптимист. Я бы согласился, – бросил светловолосый.
– Раньше думать надо было, – встрял в разговор Кучер – накаченный, крепкий, с черными длинными волосами. Он поднялся, смачно сплюнул под ноги и пошел к крепостной стене, туда, где под камнем предполагались ключи от наручников.
– Чья бы корова, – проворчал Русел, прожигая спину парня в короткой куртке взглядом, полным ненависти. – Идея-то твоя была.
Но Кучер не оглянулся. Он шел – уверенный, широкоплечий, с шумом откидывая камни, попавшие под ноги.
– Умник, – выдавил ему вслед крепыш.
– Что теперь об этом? – вздохнул Димон. – Пойдем. С него станется потом закинуть ключ к чертям собачьим.
Русел кивнул и поспешил следом за Кучером.
Димон постоял, провожая глазами товарища. Потом повернулся к коротко стриженому парню – почти мальчишке, по-прежнему стоящему на коленях. На высоком лбу, у корней волос блестели капли пота, тонкие губы дрожали, пытаясь протолкнуть слова.
– Хватит страдать, Бодя. Пошли. – Димон пнул песок, поднимая облако пыли.