Как начало светать, озёрные девы похватали каждая своё платье, обернулись змейками и ушли в пучину. Только одна осталась на берегу, та, что с рубчиком под левой лопаткой. Горько она заплакала:
– Ах, добрый молодец! Зачем ты взял мою кожу? Теперь нет мне обратной дороги, а судьба одна: быть женою тебе отныне и впредь.
Вышел тут Лесовик из-за камня, взял девицу под белы руки и повёл в свою лесничью сторожку. И стали они жить как муж с женой. Недолго горевала супруга – вскоре позабыла и о сёстрах, и о коже змеиной. Через год народились у них дети, мальчонка да девчонка. Всем славные, только волосы зеленей весенней травы, а глаза прозрачней ключевой воды. Ничего, кроме леса, не знали, росли на сказках матушки да на уроках батюшки, с каждой живностью, большой и малой, дружили.
Так прошло без малого восемь лет. На девятый год видит Лесовик: неладное с его женой творится. Песни стали ей не в радость, супружеские утехи в тягость, дети бегают без пригляда. Смутная дума захватила её мысли и житья не даёт.
Спрашивает Лесовик:
– Что с тобой, краса ненаглядная? Нешто хворь обуяла? Нешто я не мил?
Отвечает жена:
– Видела я сон чудной, будто вместо ног у меня змеиный хвост, а сижу я у бездонной стоячей воды. В той воде змейки плещутся, зовут к себе играть и резвиться.
Неспокойно стало Лесовику. Вытянул из погреба ветхий сундук, где женину кожу прятал, откинул крышку и видит: шкура, иссохшая за восемь лет, повлажнела, разбухла.
А жена день ото дня всё мрачнее делается. Лесовик опять:
– Что с тобой, сердце трепетное? Кто обидчик твой? Кто мутит взор?
Отвечает жена:
– Видела я сон чудной, будто дети наши поросли озёрной травой и плавают с рыбами, полными икры, всё глубже и глубже в пучину уходят.
Лесовик опять к сундуку, смотрит на женину кожу, а там вместо серой шкурки – богатая чешуя, вся в золоте и каменьях, так что глаз слепит. Запрятал Лесовик сундук понадёжней, забыл о службе, даже в город ходить перестал: всё подле жены и детей держится, следит, как бы чего не вышло.
А жена его совсем неспокойная стала. Мечется по дому, будто ищет чего, да найти не может. Лесовик обнимает её ласково:
– Что с тобой, душа горемычная? Ужель забыла ты мужа? Ужель детей при жизни осиротить хочешь?
Отвечает жена:
– Видела я сон чудной, будто живёт в глубокой воде Большая Рыба, глаза что твоё колесо, и смотрит жадно, и гневается страшно, и детей наших пережёвывает. Вокруг Рыбы танцуют одиннадцать змеек – только меня в кругу не хватает.