, покрытым зеленой шелковой тканью, упираясь спиной в полдюжины подушек, упрятанных в бледно-синего цвета наволочки. Его шелковый разноцветный халат-чекмень с широкими рукавами прикрывал ему жирную грудь, а полы обнажали бархатно-голубые довольно просторные шаровары.
Обут в красные сапоги с белыми и черными узорами. На его чисто выбритой голове сидела вышитая золотом темно-синяя тюбетейка. Глаза карие, сверкающие углями из узких, продолговатых, заплывших жиром щелок. Над верхней губой узкие черные усы, свисающие на обе стороны коромыслом.
Руки по локоть оголены, ладони белые, пальцы узкие, тонкие, которым мог бы позавидовать любой музыкант. Его род принадлежал к племени кипчаков-степняков-скотоводов. Никто уже не помнил, даже седобородые аксакалы, когда впервые появился в этих местах Бурлинский аул.
Жунус закончил поздний завтрак, за которым ему прислуживали жены, и теперь с наполненной пиалой в руке неторопливо отхлебывал душистый чай, заправленный каймаком – сливками.
При этом он задумчиво улыбался, вспоминая хорошие дела, и с каждой улыбкой его узкие усы, напоминающие коромысло, расходились в стороны, как будто нагружались полными ведрами.
«Хорошие новости! Слава Аллаху!»
Еще в юности у муллы он видел множество книг, и его прельщало то, что из-за своей учености мулла пользовался особым авторитетом среди феодальной знати. Кое-как и он осилил грамоту, но на том дело и кончилось. После получения наследства от отца его больше увлекла жизнь богатого полновластного хозяина в своей степной вотчине. И все эти долгие годы он вынашивал мысль, что выучит одного из сыновей и что тот будет служить в огромной канцелярии генерал-губернатора, носить строгий сюртук с золотыми погонами и жить не в белой юрте степняка, а в белокаменном дворце. И тогда никто не посмеет назвать его сартамом. И вот заветная мечта его сбылась. Сегодня туманные грезы его мыслей наконец предстанут воочию его взору.
«Слава Аллаху, и в мою юрту пришла радость», – прослеживалась мысль за его тонкой улыбкой.
Часам к трем пополудни к юрте Жунуса стали собираться главы семей. Первыми вошли два сына Жунуса – старший Усман и средний Темиргали – и, поприветствовав отца уважительным поклоном, уселись по обе стороны от него. Приехали близкие родственники всем семейством из соседних аулов. Из аула Самурза – брат Якуб, из аула Каратал – брат Момын.