Трагически погиб сын Тулеген. Прошедшей ночью ему приснился сон, что сын живой: на крылатом коне Тулпаре, в мундире с золотыми погонами летел и пел песню про бескрайнюю степь, под звуки которой он проснулся… Сгинул куда-то сын Темиргали в годы Гражданской войны. Виной тому, наверное, послужила его излишняя вспыльчивость в то судьбоносное время, когда нужно было принять его таким как есть и смирить свое «я». Усман – старший, у которого приходится доживать свой век. Грамотен, всегда рассудителен, обладает порядочностью, а главное, чувством меры во всем, что было немаловажно в те роковые годы и теперь, в это полное трагизма время. Сумел заручиться поддержкой народа – уважаемый человек. Новые времена породили и новые нравы – видно, уже так устроен мир. Так сидящее «изваяние» думало и рассуждало, перебирая в памяти все то, что произошло за его долгую жизнь.
Если разум давал память, а память еще какие-то жизненные силы, поддерживаемые трепетным сердцем, то тело, обретя за многие годы жизни дряхлость и болезни, было уже бессильно перед естественными законами природы. Наступила зима-старость. Как и у природы, этот период жизни человека тоже имеет свои прелести. Стоя на вершине жизненного пути, есть что посмотреть с высоты, оценить прожитое своей житейской мудростью, с учетом богатого опыта познанного и приобретенного. И счастлив тот человек, кто шел по прямой на всем своем жизненном пути, но чаще всего людей беспощадно носили жизненные, а затем и политические ураганы и загоняли в безвыходное положение. Стойкие упорно искали выход и боролись, но, к сожалению, редко все кончалось в пользу порядочного человека.
В жизни Жунуса тоже были годы мира и благополучия, борьбы и поражений. К концу жизни ему досталось горе, унижение и тяготы.
Так рассуждал старик о смысле жизни, вороша те события, что выпали на его долгую жизнь…
Ветром донесло слабые звуки: «Курлы-курлы», он медленно поднял голову к небу.
«Журавли летят. Экий набрался клин. Так пролетали мои весны и осени. – Он грустно и неотрывно из-под ладони следил за клином журавлей, пока те не исчезли в его старческих глазах. – Может быть, это последняя моя осень и в один из ее дней по воле Аллаха в том журавлином строю и я найду место, чтобы улететь-уйти туда, за горизонт жизни, оставив в душах людей о себе память».