Что происходило дальше, можно узнать из соответствующих разделов, размещенных в Интернете. Мне же хочется поведать о том, что осталось «за кадром».
Не могу сказать, что у меня было какое-то предчувствие трагедии, хотя кое-какие интуитивные предвестники имели место быть. Так уж мы приучены, что если слишком долго всё тихо – жди в скором времени беды. Тем не менее в конце рабочего дня пятницы 27-го как обычно все необходимые распоряжения относительно «повышенной готовности на выходные дни» были отданы приказом, определена дежурная группа на случай потенциального ЧП. Кто же мог предположить, что в эту ночь для данной группы сигнал тревоги прозвучит с добавлением «фактически»?
Около полуночи из состояния полудрёмы меня вывел телефонный звонок. Звонила одна из руководителей департамента министерства и вкратце изложила суть произошедшего события. После такой информации стало ясно, что никаких приятных выходных в ближайшей перспективе не предвидится. Остатки сна быстро сброшены – теперь все мысли только о предстоящем деле. Предварительных вопросов было немало. Прежде всего, необходимо было выяснить точное количество пострадавших (во время боевых действий в таких случаях ведут речь о «санитарных» и «безвозвратных» потерях). Естественно, нас в первую очередь интересовали «безвозвратные» потери, то есть погибшие. Во время происшествий на железной дороге в содержании экспертной работы существует много нюансов. Как это ни покажется странным, прежде всего, следовало принять меры к предупреждению искусственного обезличивания тел погибших. Если не принять должных мер, может произойти изъятие документов неопытными следователями, и когда погибших несколько десятков, можно нажить огромную искусственную проблему – на секционном столе окажутся люди без документов, а на соседнем лаборантском столе – документы, непонятно кому принадлежащие. А в это время во дворе экспертного учреждения будет волноваться толпа возбуждённых и в то же время убитых горем родственников, желающих отдать своим близким последний долг. Мне приходилось видеть подобные картины и, смею заверить, мало что может сравниться по глубине психологического накала с такими ситуациями.
С 01.00 до 02.00 28.11.2009 г. было проведено окончательное формирование и уточнение состава мобильной группы, которая должна была по указанию из министерства выдвинуться к месту этого жестокого террористического акта. В ходе короткого оперативного совещания мною было принято решение отправить в составе данной группы четырех человек – заместителя директора Российского Центра судебно-медицинской экспертизы Минздравсоцразвития России (далее – РЦ СМЭ) кандидата медицинских наук В.А. Ляненко, начальника отделения С.А. Смиренина, двух экспертов – кандидата медицинских наук А.Л. Кочояна и бывшего судебно-медицинского эксперта одной из лабораторий Минобороны России Ю.О. Кучерявца. В таком составе должна была обеспечена максимальная продуктивность экспертной работы вне места основного базирования учреждения.