Нынешний посланник, Барсуков Игнат Степанович, неслабый, кстати, маг и кудесник, помер при загадочных обстоятельствах, а Лондон, со всеми его сэрами, пэрами и королями, ну вот просто ни дня не мог обойтись без представителя Российской империи при своём дворе. Ноближ, как говорят у них тут в Британии, облидж.
Вот Товарищ Седой и ухватился. Езжай, говорит, Василий Мбелевич, и срочно расследуй это запутанное дело, исполни тайную миссию, а заодно уж, между прочим, прими на себя функции русского посланника в туманном Альбионе…
И мы поехали. Машка в Москве, на хозяйстве осталась – семестр заканчивался, и времени только и было, что к экзаменам подготовиться. Ух и возмущалась она!
Но Товарищ Седой остались непреклонны: так как в корпус Машу под его личную ответственность приняли, то её святая обязанность – не посрамить, не ударить в грязь лицом и всецело оправдать. А в Англию она и потом может заявиться. На каникулы.
Отдельно Гамаюн: когда мы только вернулись из Африки, в нашей законной однокомнатной квартирке сделалось чрезвычайно тесно. И тесноту эту создавала одна-единственная птичка.
Во-первых, она выжрала все продукты из холодильника. И новые завозить не имело смысла – они тут же исчезали в ненасытной железной глотке. Во-вторых, она не спала – вообще. И щебетала, щебетала…
Лумумба как представил, что эта известная в узких кругах скандально-механическая личность будет день-деньской у него на голове скакать, так и упал Товарищу Седому в ножки. Фигурально выражаясь, чтобы вы не подумали.
Архимаг на то и голова: в лысине почесал, куда-то позвонил, да и пристроил Гамаюн в Академию, на кафедру левитации, профессором. Читать курс о лётных возможностях маганомалий. С почётным насестом в пределах кафедры и полным казённым довольствием.
Ворона, разумеется, от чести такой чуть от гордости не лопнула, и пустив скупую масляную слезу, пошла преподавать.
Кадеты обрадовались – страсть.
И когда выпала нам с бваной дорога дальняя в казённый Лондонский дом, ворону на совершенно законных основаниях оставили в Москве: кто, мол, экзамены принимать будет?
Жить ей определили вместе с Машкой, на нашей бывшей квартире. Говорю – бывшей, потому как со всей определенностью убежден: останется к нашему приезду от вполне приличной однокомнатной жилплощади одно горелое место…