– Топай сразу на кухню, каннибал. Я уже все сама сделала. Пюреху с котлетами будешь?
– А борщецкий?
– А борщецкий этот кабан уничтожил, – даже не пытаясь говорить тише, ответила Забава, и я заскрипел зубами.
– Обидно, конечно, но переживу. Где он сам, кстати?
– В шкафу посмотри. Он обыкновенно там прячется, – рассмеялась мартышка и позвала, – Эй, Пупсик, заканчивай носом хлюпать и выходи. Дядя доктор приехал.
«Придушу!» – захрипел я, отодвигая в сторону дверь, а из коридора донеслось:
– Ну, что я тебе говорила? И вот так от каждого шороха.
Я чиркнул по горлу ребром ладони, смотря прямо в глаза этой веселящейся мартышке, но в ответ не увидел ни капли испуга. Показала язык и с гордо поднятой головой пошла на кухню разогревать ужин.
– Так. Футболку снимаем. Я сейчас руки помою и посмотрю, как у вас дела, – тоном не терпящим возражений произнес друг этой стервы и тоже ушел, но в ванную.
Во время осмотра, уже второго за день, я успел перебрать все известные мне способы умерщвления и практически закопал тельце стервы под ёлочкой, стоящей на заднем дворе моего домика. Обязательно вверх тормашками. Чтобы и в аду ей не было покоя, а мне грело душу осознание того, что эта мартышка довыеживалась. Как же она меня бесила. Одним своим присутствием умудрялась вызвать клокочущую злость, а когда открывала ротик… Не удивительно, что в двадцать пять она не замужем. Жить с такой каждый день – подписать себе приговор. Ну или быть законченным мазохистом. Я даже попытался нарисовать в воображении портрет будущего мужа мартышки и расхохотался – картинка вышла крайне удручающая и забавная. Черт! И тут ее имя… Видимо я слишком провалился в собственные мысли и на моем лице выражение гнева, приправленное бурчанием, стало слишком заметным, чтобы не обратить на него внимание.
– Вас что-то беспокоит? – спросил Рыжов, отлепляя очередной, к моему счастью последний, пластырь.
– Меня? – переспросил я. – Ничего. Ещё долго?
– Столько, сколько будет нужно.
Никуда торопиться Рыжов явно не собирался, и мне, если говорить на чистоту, эта неторопливость тоже начинала капать на нервы. Сколько можно смотреть и обрабатывать то, что уже осмотрено и обработано Викой? Но нет же. В очередной раз залил все перекисью, промокнул оставшиеся капли и заклеил по-новой. Ровно так же, как делала Миронова, если я попадал под ее опеку.