– Будешь, – кивнул он, захохотав. – Но не в этот раз. Время не трать в пустую.
– Ну ты же вроде нормальный мужик… Извини, а?
– Угу. Тридцать секунд.
– Я девственница! – выпалила я и снова не помогло.
– В заключении патологоанатома попрошу сделать акцент на столь важном факте. Десять секунд.
– Елисей… – проканючив имя и захлопав ресничками аля котик из Шрека, посмотрела на непрошибаемое лицо и вздохнула. – Ни хрена ты не царевич, Елисей.
– Да и ты ни хрена не царевна.
– Ну да, – кивнула я и медленно потянула застёжку куртки вниз.
Скинула ее на кресло, стоящее рядом, снова попыталась разжалобить безчувственное бревно в простыне, и понурила голову. Вляпалась ты по самое не балуй, Забава. Фоток нет, флешки нет, сейчас ещё и трахнут с особым цинизмом. Оставшись в одних трусиках и лифчике, я набрала полную грудь воздуха и сделала шаг навстречу неизбежному. А неизбежное как-то незаметно для такой комплекции сместилось за мою спину и стало выворачивать карманы и ощупывать швы на одежде. Дважды. И вот это было странно, как минимум.
– Волосы подними и обернись – скомандовал бульдозер.
– Что, не нравлюсь? – съязвила я. На что в ответ прилетело глухое:
– Заглохни и делай то, что сказали.
– Да пожалуйста.
Я фыркнула, забирая свою гриву повыше, и окончательно запуталась. Быстрыми прикосновениями Пупс ощупал границу волос, расстегнул крючок лифчика и снова застегнул его обратно, а потом оттянул край трусиков и отпустил.
– Развернись.
– Все таки нравлюсь?
Ох, вот как попрет из меня, так хоть стой, хоть падай. Но шкафелло-маньячелло лишь легонько хлопнул ладонью по лбу, призывая замолчать, и снова начал прощупывать швы лифчика. Подозрительно хмыкнул и без зазрений совести заглянул в трусы.
– Одевайся.
– А?
– Быстро.
– Ну ладно. Если ты так просишь… – елейно пропела я и надула губки. – А я-то уже Бреда Пита представлять начала, чтобы уж хоть так…
– Довыеживаешься.
Бросив мне вещи, Елисей поднял с пола мой мобильный и быстро набрал на нем свой номер – вряд-ли так случайно совпало, что после нажатия кнопки вызова в номере начала раздаваться мелодичная трель откуда-то из-под кровати, а потом оборвалась.
– Оделась? – спросил он, сунул в руки телефон, камеру и вытолкал в коридор, одарив напоследок своим обворожительным оскалом и не менее обворожительным, – Свали.