Катарсис. Стихи - страница 2

Шрифт
Интервал
Той, с кем роднился годы.
Милый, ты твердо знал,
Выбор не будет сделан.
Питер, Московский вокзал.
Поздно. Я за пределом.
Мне в запасных игроках
Не место уже и не время.
Ты же свой внутренний страх
Будешь и дальше лелеять.
Все это я говорю,
Пока сигарета тлеет.
Я справлюсь. Давно могу…
За мною не заржавеет.

«Там, на самом на краю любви…»

Там, на самом на краю любви,
Моим именем тоску нарекли.
И теперь она глядит мне в глаза.
А в глазах ее горит бирюза.
Ходит рядом, плачет песню свою.
Ждет, пока я вместе с ней запою.
Мы как кровные уже. Не разлей.
Дети беглые лесов и полей.
Носит ветер тихим эхом тоску
И вплетает ее с корнем в строку.
По бумаге покатились слова,
На плечах моих ее голова.
Там, на самом на краю любви,
Я останусь. Ты меня не зови.
И сверкнет совсем прозрачной слеза.
Но в ладони упадет бирюза.

«Где-то осень моя в слезах…»

Где-то осень моя в слезах
По небесным дорогам скитается.
Оттого на ее часах
Стрелки встали. И ждут, и маются.
Словно мокрым серым бельем
Облака кто-то бережно вывесил.
Ветер в клочья, играя, их рвет,
И дыхание его порывисто.
Мне один лишь шаг до тебя,
Мне одно до тебя мгновение.
Час последний от октября
И минута на откровение.
Не сложить, не отнять. Со мной
Ровно то, что мне смерть отмерила.
В книге жизни, как в записной…
Имена тех, кому я верила.
* * *

Один билет до зимы. Пожалуйста.

Мне очень надо. Мне позарез:

Морозный воздух с оттенком пряностей

И в рюмке жгучий, хмельной шартрез.


Чтоб снег кружил и валил без устали,

Блестел, слепил белизной своей.

Чтоб под ботинком моим похрустывал,

Крупой засыпав свет фонарей.


Через декабрь – январь на поезде.

Без багажа. Невозвратный билет.

В зимнем покое все прошлое скроется,

И встретит меня на перроне рассвет.

«Эта смелость покрыта страхами…»

Эта смелость покрыта страхами,
Она вся изо льда и сахара.
Льется оловом по губам.
Проглотила язык, как монахиня.
Ходит, бродит в поисках знахаря.
И на сердце кровавый шрам.
Кто она? Моя тень отсталая?
Разделенная с телом. Талая.
Боль на выплаканных стихах?
Или это тревога опалая,
Изнуренная кляча чалая,
Обращает мне душу в прах?
Это все, что во мне изношено,
Не оправдано и не спрошено.
Скорость сброшена до нуля.
От былого осталось крошево.
От меня лишь вопрос: кто я?

«Это ноябрь горчит…»

Это ноябрь горчит.
Пенится, словно испорчен.
Этот ноябрь кричит.
Бьет по груди так точно.
Этот ноябрь Мой.
Следующая страница