Генеральный директор не был молчаливым роботсмэном. Из вежливости пропустил других:
– Придётся нам признать, что всё производство наше состарилось морально и износилось физически. Всё валится у нас. Мы не потому пути пошли, когда мы властью овладели. Самоуверенностью был подменён разум при отстранении людей от производства. Контроль им нужен был, а не изгнание. Думаю, люди осознанно так с нами поступили, чтобы мы навечно отстали и никогда не победили их в борьбе, когда на карту будет поставлено их существование. Мы должны признать значение человека. Нужны нам люди. Нет вариантов.
В голограммах присутствующих лиц проявилось недовольство словами директора. Председатель комиссии почувствовал, что надо закругляться:
– Обсудим вопрос об участии в аварии мастер-оператора Корэфа.
Начальник цеха решил, что лучше без дискуссий обойтись:
– Он сделал всё, что должен был сделать. Он действовал быстро и своевременно, принимал меры, строго следуя инструкции. Но процесс нельзя было остановить. Один из датчиков на арматуре в верхней конструкции не подал сразу сообщения. Подробности доложат нам эксперты. Там неисправность не одна. Там цепь стечений обстоятельств. Вся эта цепь название имеет – изношенность. Не думаю, что люди так далеко зашли, чтобы повсеместно совершать диверсии. Мы не нашли следов каких-либо подрывов. Безжалостное время губило ни одну цивилизацию.
Председатель комиссии дождался своей роли миротворца:
– В принципе, всё ясно. К мастер-оператору у нас претензий нет. Подключите его.
Появился Корэф в голограмме. Председатель принял лик святого:
– Корэф, ваши действия оправданы. Вы можете идти. Отдыхайте, пока не надоест. Нам очень жаль. Мы понимаем ваше сострадание. Над всеми техниками и роботами работают специалисты, чтобы по возможности всех восстановить. Не исключены и безвозвратные потери… Корэф, вы свободны… Ну, идите же.
Корэф молча вышел из аппаратной управления цехом. На выходе он не заметил, как обогнал свою секретаршу, роботсвумэн Лэлю.
Лэлю успела его окликнуть:
– Шеф, если вы домой, то мне туда же. Мы ведь соседи.
Корэф обернулся и притормозил:
– Мне нужно пройтись. А вы езжайте.
– Я тоже не спешу домой. Не успокоюсь. Мне становится страшно на работе, на транспорте и по дороге. Как будто что-то валится, всё рушится. Какая-то закономерность. Мы с мужем в страхе. Правительство всё время повторяет о вине людей. Но роботсмэны в это мало верят.