Христос шел к пастырю. Спаситель смотрел только на старика, и его совершенно не заботило происходящее. Словно призрак, идущий сквозь толпу, он медленно и уверенно ступал босыми ногами по холодному бетонному полу, блаженно улыбаясь.
Рядом шла еще одна женщина, она непрерывно стреляла из пистолета, попадая точно в головы всем, кто целился в Иисуса, и что-то периодически выкрикивала. Те, кто целились в эту женщину, воспламенялись и сгорали заживо, не успев выстрелить. И через несколько мгновений от таких костров в помещении стало светло как днем. Их крик заполнил все пространство и отражался от стен чудовищным эхом. Запах дыма от горящей плоти ударял в нос всем присутствующим.
И вдруг в Бога попали. Пуля вошла в правое плечо, окропляя саван кровью. Христос вскрикнул от боли сквозь сжатые зубы, остановился, взявшись за плечо другой рукой, и перестал светиться. Старик испугался. «Бога же нельзя убить», – прошептал он и огляделся. Вокруг гибли его люди, а ведьмы вершили суд Ковена. Рука вновь потянулась к детонатору.
Но произошло чудо. Христос сначала начал что-то говорить. Это было видно по шевелящимся губам мессии. А затем вновь начал излучать божественный свет. Он выпрямился и раскинул руки в кресте. На ладонях отчетливо были видны отверстия, еще одна стигмата появилась на плече в месте выстрела. Саван вновь стал белым, очистившись от крови. И вновь Бог улыбнулся проповеднику. И вновь стало хорошо.
Когда Христос подошел к пастырю, женщина-защитница встала спиной к спине Спасителя и продолжала стрелять. Стрельба утихала. Воины Иисуса побеждали, добивая раненных врагов на полу.
Мессия подождал, пока выстрелы утихнут полностью, и протянул руку проповеднику. С чувством великого блаженства, выраженном на лице, старик взял Христа за руку и послушно пошел с ним в сторону двери. Он улыбался и сиял вместе с Богом. Впереди их ждало Царствие Небесное.
– Твою мать! – закричала Тамура, когда они вышли из бункера. Твою мать! Самый дебильный план во всех вселенных! Рута, сука, ты не только выглядишь на восемнадцать, но и мозги у тебя цыплячьи. Сука, как же больно-то! – она упала на гранитный пол, сняла с себя оружие, обтягивающий костюм с экзоскелетом и выползла из своей паутины. – Я вся синяя! – лицо перекосила боль. Ведьма осмотрела себя. – Три ребра в труху, одно ребро проткнуло меня изнутри.