В пятницу 23 июня 1634 года, около трех часов пополудни, в присутствии епископа Пуатье и г-на Де Лобардемона, Грандье был доставлен из своей тюрьмы в церковь Святого Креста в своем приходе, чтобы присутствовать на экзорцизме. Все одержимые тоже были там. И так как обвиняемый и его сторонники объявили, что все обвинения было просто обманом, ему было приказано самому стать экзорцистом. Он не мог отказать, и потому, получив пастырское благословение, начался экзорцизм в обычной форме. Но там, где он должен был надменно отдавать приказы демону, вместо того чтобы говорить «Impero», я приказываю, он сказал: «Cogor vos», то есть я связан тобой. Епископ резко отчитал его, и так как он сказал, что некоторые из одержимых понимают латынь, ему было позволено допрашивать по-гречески. В то же самое время демон закричал устами сестры Клары: «Эх! говорите по-гречески или на любом другом языке, который вам нравится; я отвечу». При этих словах он смутился и больше ничего не мог сказать.
Вести себя таким образом или признать истинность обвинения – это одно и то же, но другие обстоятельства усилили эту уверенность.
Всякий человек, чьи собственные писания свидетельствуют против него, погибает. Теперь это то, что испытал Грандье. Дьяволы несколько раз признавались, что заключили с ним четыре договора.
Это слово, пакт, несколько двусмысленно. Это может означать либо документ, с помощью которого человек отдает себя дьяволу, либо физические символы, применение которых произведет некоторые особые эффекты вследствие соглашения. Вот пример каждого случая. Договор Грандье, или магические знаки, посредством которых он отдал себя Вельзевулу, был таков: «мой господин и Повелитель, Люцифер, я признаю тебя своим Богом и обещаю служить тебе всю свою жизнь. Я отрекаюсь от всякого другого бога, Иисуса Христа и всех других святых; от католической Апостольской Римской церкви, ее таинств, со всеми молитвами, которые могут быть сказаны за меня; и я обещаю сделать все возможное зло. Я отрекаюсь от святого масла и воды крещения вместе со всеми заслугами Иисуса Христа и его святых; и если я не буду служить тебе и поклоняться трижды в день, я оставляю тебе свою жизнь как должное».
Эти символы были признаны как находящиеся в собственной руке Грандье.
Теперь вот вам образец другого рода договора или магического заклятия. Он состоял из плоти детского сердца, извлеченной на собрании магов, состоявшемся в Орлеане в 1631 году, пепла от сожженной святой облатки и еще чего-то, что я не могу назвать даже из самых скромных соображений приличия.