Глаза Мориса сверкнули:
– Конечно, есть. Но только она не идет ни в какое сравнение с Лаурой. – Он сделал шаг к Андре и прошипел. – Послушай, тебе что, нужны неприятности? Мне-то что – я и так пока без работы. А вот если в газетах напечатают, что помощник уважаемого нотариуса подрался прямо на улице, думаю, пользы это твоей карьере не принесет. Клиенты вряд ли захотят после этого иметь с тобой дело. Как и твой патрон.
Андре в упор посмотрел на Брианшона:
– Морис, тебе кто-нибудь говорил, что ты – настоящий подонок?
Морис задрожал от гнева. Справившись с собой, он наконец глухо проговорил:
– Когда борешься за женщину, все средства хороши!
Андре все вдруг стало глубоко омерзительно. Ночь, пустынная улица, этот разъяренный самец напротив двери, за которой скрывается Лаура… Зачем ему вообще все это надо? Лучше забыть об этом, и поскорей.
– Желаю тебе удачи, – резко бросил он и пошел прочь.
Брианшон хотел было что-то крикнуть вслед Андре, но передумал. Вместо этого он приблизился к «Новой школе танцев» и стал ждать. Если даже конкурент желает ему удачи, что ж… тогда ему обязательно повезет!
– Где ты был, Андре? – испытующе уставилась на Тассиньи мать.
– Я решил прогуляться перед сном, мама, – отводя глаза в сторону, проронил Андре. – Я сегодня очень много работал, и понял, что не смогу уснуть, если не пройдусь и не подышу воздухом.
Мать пристально посмотрела на него.
– Но только я не вижу, чтобы ты успокоился, сынок. Почему-то ты кажешься еще более взволнованным после своей прогулки.
Андре опустил глаза.
– Один человек выгуливал рядом собаку, и мне показалось, что она может броситься на меня. Наверное, я немного испугался.
– Значит, дело в собаке?
– Может быть. – Андре Тассиньи подхватил с пола ботинки. – Извини, мама, мне надо помыть обувь. На улице было много пыли.
Помыв ботинки, Андре проглотил стаканчик йогурта и прошел в свою комнату. Плотно затворив дверь, он лег на кровать. В душе была какая-то неприятная пустота. Эта идиотская стычка с Брианшоном выбила его из колеи. Мир казался каким-то нелепым. Чудесные черты Лауры, которые до этого стояли у него перед глазами, расплылись, потеряли контуры, поблекли. Но, может, это и к лучшему? Не надо видеть ее. Не надо думать о ней.
– Да, – прошептал он наконец, – так будет лучше. Пусть за ней гоняются другие. Тот же Брианшон, например. Но не я. Мне это просто не нужно.