– Ладно, попробуем.
На обрюзгшем лице дрогнули веки, рука метнулась к кобуре, но, нащупав пустоту, бессильно опустилась. Капитан принял сидячее положение и злобно прошипел:
– Вы за это ответите. Нападение на сотрудника гозбезопасности карается…
– Где рыбаки? – меня абсолютно не волновали его угрозы.
– Какие ещё рыбаки, вашу мать?
– Полтора года назад задержали людей. Одеты странно, говорят непонятно. Есть сведения, что их отправили в психушку.
– Я не в курсе. На этой должности всего полгода.
– Кто в курсе?
– Не зна…– он захрипел, делая тщетные попытки оторвать пальцы Нарейсы, впившиеся когтями в горло.
– Кто в курсе? – повторил я вопрос.
– Максимов, мой зам.
– Где он?
– В Капитолово уехал.
– Карта области есть?
– В кабинете, в сейфе.
– Сейф закрыт?
– На, подавись, – на полу звякнула связка ключей, – но вас всё равно…– договорить не дали хрустнувшие шейные позвонки.
– Сволочной человечишка, – Нарейса брезгливо вытерла пальцы о китель покойника. – Какие у нас планы?
– Забрать карту, выбрать направление и двигать отсюда на своих двоих.
– Заманчивое предложение, – она задумчиво посмотрела мне в глаза. – Есть ещё какие-то проблемы?
– Отсутствует аналог Спирали Миров и соответственно аналог Умника – не с кем посоветоваться. Вот такие скверные дела, моя дорогая.
За стеной послышался топот сапог и торопливый стук по жестяной оббивке:
– Товарищ капитан, товарищ капитан, беда приключилася.
Я открыл дверь и рывком втянул в комнату нарушителя тишины:
– О, какие люди к нам пожаловали. Никак сам Митяй? Что случилось, дорогой?
– Петруха помер, – выдавили трясущиеся губы, панический страх исказил лицо рядового, едва он разглядел моё лицо. – Я не виноват…нас заставили…
– А, так это твой дружок там лежит, с которым вы меня усердно «воспитывали»?
– Я не виноват…– он тоненько взвизгнул и заскулил побитой собакой.
– Извини мужик, но сегодня не ваш день, – я хлопнул ладонью по его груди в районе солнечного сплетения.
Тело Митяя замерло, лишь безумный взгляд какое-то время жил, пока фигура не перестала источать серую дымку.
– Что ты сделал? – Нарейса с любопытством осмотрела окостеневшее подобие человека.
– Отпустил душу на волю и она растворилась в окружающем пространстве.
– То есть…
– Его нет и не будет нигде и никогда.
– Научишь меня?
– Научу, а сейчас уходим – у гэбистов началось нездоровое шевеление.