– Поясни, – попросила я, обращаясь к их командору.– вы не испытываете чувств, у вас нет семьи, нет особой связи с родными, но вы крепко связаны между собой. Так?
– Почти. – вновь присаживаясь передо мной на корточки, кивнул головой Повелитель Драконов.
И в ответ на мой вопросительный взгляд, пояснил:
– Чувства у нас почти отсутствуют. Это так. Но все же они есть. И иногда они просыпаются, выходя из заморозки, сильнее, чем нужно. Правда, все же не такие и не в том объеме, что, например, у людей. Или у остальных Диких. Мы живем, уважая членов своих родов, законы тейпов. Но не испытываем к ним привязанности. Просто считаемся. Но, если вдруг, в ком либо из наших, неожиданно возникает нечто, похожее на чувства, то с этим считаются все. Поскольку Дикие однолюбы в принципе. Так мы устроены. Посему, своих мы бережем. Другой любви и соответственно, пары, у нас не будет. Тем более, это касается драконов. Если у кого-то из наших проглядывают чувства, мы ему соболезнуем и бережем предмет этих проявлений. Если только этот предмет будет достоин ответственности: всех за одного. Ясно?
Я молча кивнула, глядя на нависшую надо мной грозовым облаком, фигуру Повелителя Драконов.
Подводить ни Дикого, ни себя, ни остальных членов стаи, мне, и правда, не хотелось. Вот только как не подвести?
Я тяжело вздохнула, уточняя:
– А что со мной вообще было? Что за плетка, которой меня отходили? О каком молоке ты говорил?
Надо же было как-то перевести разговор в еще одно, интересующее меня русло.
Уголок рта Повелителя Драконов слегка пополз вбок, губы сжались в тонкую линию и он тихо произнес, глядя на меня чуть смягчившимся взглядом черных, без единой янтарной вспышки, глаз:
– А это уже совсем другой разговор. И об этом мы поговорим, чуть позже. А пока тебе стоит одеться. Но, только после осмотра нашего целителя.
При этих словах, угол полога шевельнулся, впуская в шатер новое действующее лицо.
Глава 3. Целитель.
Лицо, надо сказать, весьма симпатичное.
Вошедший в шатер мужчина был высок, очень высок, даже по меркам совсем не низкорослых членов стаи или обитателей Гатилайи. И очень худым. Я бы даже сказала – тощим. Настолько, что по костям, выпирающим сквозь облегающую его фигуру костюмом, можно было изучать анатомию. Впалые щеки и черные круги под почти провалившимися в череп глазами, лишь дополняли картину.