– Таиксана, – вдруг раздался хриплый голос, полный затаенного страха. – Он сказал «Таиксана».
– Салат? – удивился патрульный, поворачиваясь в сторону нового участника разговора, мужчины, одетого в просторную одежду первых поселенцев. «Старообрядцев», как их еще называли. – Он говорил про ваш фирменный салат?
– И, похоже, он его слишком много съел, – от информблока аварийной системы вернулся еще один патрульный. – Так много, что в голову излишки ударили. Датчики показывают, что парень на самом деле сам прыгнул на бот. Только как он умудрился раздвинуть тросы ограждения?
– Жив, – от кокона подал голос третий милиционер, пряча в один из кармашков прибор, которым он снимал показания с затвердевшей спасательной пены. – Кокон показывает, что парень жив. Вызываю медиков.
И он забубнил что-то в микрофон шлема.
– Жив? – удивился вдруг «старообрядец», изумленно распахивая глаза, в которых заплескался страх.
– А что не так? – тут же насторожился старший патруля. – Не должен был быть?
– Да нет, – смешался вдруг «поселенец». – Я просто… Ну, он сильно ударился…
Патрульный хотел было сказать еще что-то, даже рот открыл, но вдруг замолчал, по-прежнему гладя на «поселенца». Нет, не на «поселенца» – сквозь него.
Старший патруля замер на секунду, потом вдруг дернулся, и его глаза изменились. Стали смотреть как-то по-другому. Так, как будто он только что узнал что-то новое. Важное. Значимое…
– Жив, – теперь и он произнес это слово с каким-то даже удивлением. – Надо же… Крепкий попался… Но все равно он ничего не умел…
– Таиксана, – прошептал вдруг «поселенец», медленно, шаг за шагом, отползая от патрульного.
Взгляд старшего стал задумчивым. Теперь он как будто просматривал что-то внутри своей памяти.
– Но тут все-таки лучше, – пробормотал он. – Нет, определенно, этот лучше.
– Василич, – позвал его один из патрульных. – Мы тут закончили, медики будут через…
– Господин лейтенант, – надменным голосом вдруг поправил его старший.
– Чего? – не понял тот.
– Звание мое забывать не надо, господин сержант, – ледяной взгляд старшего пронизывал починенного как будто насквозь.
У того брови полезли вверх.
– Ты чего, Василич? Тоже салата переел?
– Господин лейтенант, – еще раз с нажимом повторил старший.
– Как скажете, господин лейтенант , – патрульный переглянулся с третьим милиционером.