– Тебе не стоит ехать в Нью-Йорк одному. – С нежностью глядя на мужа, я коснулась его руки и ощутила под тканью куртки тугие мускулы. – Мы должны держаться вместе.
– Энджи, я действительно считаю, что это не слишком хорошая идея, – покачал он головой. – Мне надо будет утешать Руби, заниматься похоронами… Я не смогу все сделать как надо, если мне придется постоянно думать о тебе и сыне.
– Конечно, сможешь, – возразила я. – Мы с Пи Джеем не будем путаться у тебя под ногами. Пол, я хочу помочь. – Мои пальцы задержались на руке мужа. – Ты и я… должны быть вместе в горе и в радости, верно? Я всегда подставлю плечо, в которое ты сможешь выплакаться.
– Мне придется очень низко наклониться, чтобы уткнуться в твое маленькое плечо, Энджел, – нежно улыбнулся Пол и устремил взгляд на раскинувшийся за окном залив.
– Если ты не возьмешь меня с собой, – обвила я шею мужа руками, заставляя посмотреть мне в глаза, – я куплю билет и отправлюсь следом.
На лице Пола мелькнула тень раздражения.
– Вот уж не сомневаюсь, что ты это сделаешь.
Я прильнула к нему всем телом и прошептала:
– Поверьте мне, мистер Гласс, вы не пожалеете.
1942 год
Чем меньше дней оставалось до их бракосочетания с Генри, тем чаще Силья испытывала приступы паники и неуверенности в себе. Она никому об этом не рассказывала, повторяя как заклинание, что все невесты нервничают накануне свадьбы, но в конце концов все будет хорошо. И не просто хорошо, а так, как она не представляла даже в своих самых необузданных фантазиях. Ведь именно эти слова произнес Генри, делая ей предложение.
Они поженились в офисе мирового судьи на Манхэттене. Невеста была в зеленом. Подруга Джоанна, проникшаяся романтизмом ситуации и простившая Силью за то, что та не приехала к ней в гости, согласилась стать свидетельницей. Свидетелем со стороны жениха выступал один из сослуживцев Генри.
Свою мать Силья не пригласила, поскольку до сих пор так и не удосужилась рассказать ей о Генри.
После церемонии бракосочетания, попрощавшись с друзьями, они спустились в подземку и направились на другой конец города, в отель «Севилья», где Генри снял номер.
Уединившись в ванной комнате, Силья облачилась в кружевное неглиже мятного цвета, купленное за три доллара в одном из магазинов «Вулворт». Такой короткой одежды она не носила с самого детства. Деньги на покупки были взяты из шкатулки, где мать хранила средства на непредвиденные случаи. Накинув пеньюар, Силья подумала, что вряд ли под непредвиденным случаем мать подразумевала первую брачную ночь дочери.