– Не я убью тебя, Дитрих. Я пришел, собственно, не за этим мечом. Мне нужно то, что ты хранишь в бочке с кислотой, там, в углу. Мне нужен Кровоточащий. Эта вещь не твоя, и я пришел забрать ее. А жить ли тебе – или умереть – решать не мне. И, полыхнув глазами, щеголь перевел взор с оружейника, на бочку, в которой пенилась зеленая едкая масса.
Лежащий на полу Груббер почувствовал затылком какое-то движение и с неимоверным усилием повернул голову с напрочь разорванной челюстью.
Послышался глухой стук, и бочка зашевелилась, а потом опрокинулась набок. Зеленая жижа, отвратительно смердя и булькая, ринулась по каменному полу, а в бочке что-то завозилось и стало потихоньку выползать из ржавого чана.
То, что открылось взору полуживого от боли и ужаса оружейнику, заставило его изувеченный рот выдать такой ор, что от крика, казалось, могут обрушиться своды подземной кузни. Крик сорвался на визг, когда нечто окончательно выползло из опрокинутой бочки и повернуло голову к Грубберу. Извиваясь, разъеденный кислотой человеческий труп хлестал в разные стороны обрывком позвоночника, что торчал из разложившейся спины. Потихоньку продвигаясь по полу, существо беззвучно шамкало ртом с черными остатками зубов и пустыми глазницами, истекающими жижей, и смотрело вперед, прямо на оружейника. Груббер почувствовал, что его видят! Мастер стал потихоньку отползать к выходу, затем поднялся на ноги, однако половинка трупа неожиданно резво приподнялась на руках, в одной из которых был зажат ржавый клинок странной волнистой формы, и резво перебирая руками, оказалось рядом с Дитрихом. Подпрыгнув на ладонях, как на пружинах, оживленная половинка некогда человеческого тела размахнулась прогнившей рукой и ударила мечом Груббера в бок.
Груббер как во сне ощутил холод ржавого лезвия с щербинками и заусенцами, продирающегося через толщу его кишок. Этот смертельный холод закончился уже на половине пути клинка, потому что Дитрих Груббер, оружейник с улицы Длинных Ножей, умер от болевого шока.
Незнакомец выбрался из подвала, держа в руках завернутый в тряпицу ржавый клинок. За ним, цепляясь остатками пальцев за стальные прутья лестницы, выполз труп.
– Пойдем, дочка. Сейчас ночь, все спят, и мы потихоньку проберемся на кладбище «Тран Кельдер», чтобы достойно похоронить тебя. А потом я навещу одну незамужнюю сироту.