Лучше бы я спросил что-нибудь про милицию. Александра Петровна не на шутку разволновалась и метала в меня зеленые молнии, ожидая ответа.
Кто-то с ней по этому поводу уже не соглашался. Интересно, кто, если она так переживает?
– Согласен. Не надо было.
Ответ был правильный, и она постепенно погасла.
– Я об этом Сашке сказала в прошлом году. Зря сказала, сама понимаю, но как-то вырвалось. С тех пор она со мной не общается. Поэтому я все узнала не сразу… – и, может быть, предупреждая мои дальнейшие деликатные расспросы, она оттянула рукав куртки, взглянула на часы и заохала:
– Ох, и влетит же мне! Шеф, наверное, уже уехал. Нет, точно, уехал! Не дождался. Заболталась я с тобой.
Бурно попереживав еще с минуту, Александра Петровна заявила, что ничего страшного не произошло, и с шефом мы можем увидеться завтра. Класс привокзальной гостиницы она обозначила как гадюшник и посоветовала мне передать привет в гостинице «Турист» на Советской, 44.
Пригласить меня к себе Александра Петровна не решилась. Причин тут могло быть множество и не менее болезненных, чем все предыдущие истории.
Я не настаивал и даже не намекал. Достаточно и обеда.
***
До Советской, 44 я прошелся пешком, легко ориентируясь по достопримечательностям Краснореченска, подсказанным мне Александрой Петровной.
Я миновал просторную площадь с фундаментальным кинотеатром «Кобальт» и памятником каким-то комсомольцам в телогрейках, ушанках и со штангенциркулем, который они вместе сурово сжимали в огромных гранитных кулаках. За площадью начинался сквер. Сквозь голые ветки просматривалось бледно-желтое в свете фонарей здание гостиницы.
В сквере я наткнулся на еще одну, очень любопытную скульптурную группу. Три бетонные дамы в нижнем белье присели в откровенно развернутых позах, достойных более интимной экспозиции, чем центр города, и тянули друг к другу жадные руки.
Не удивительно, что Александра Петровна стыдливо забыла упомянуть об этом памятнике освобожденным жертвам победившего секс социализма. Наверное, еще каких-нибудь пять лет назад здесь стояла милая и скромная «Девушка с веслом», а скульптор сидел рядом на скамеечке, увлеченно листая журнал «Юный натуралист».
На облезлом, потрескавшемся фундаменте выделялась темным пятном табличка. Я подошел, наклонился и, стряхнув снег, прочел: