– Познакомься, Тильда, это твой воспитатель, Роза Ивановна! – Директор наконец-то удостоил ее вниманием.
– Привет, детка! – произнесла женщина и улыбнулась, но в совокупности с тяжелым злобным взглядом улыбка вышла ужасной. Да и голос звучал притворно тонко, изображая фальшивое радушие: было заметно, что Роза Ивановна привыкла разговаривать более грубым тоном. – Ты уже готова познакомиться со своей новой семьей? – добавила она. – Пойдем, я отведу тебя к девочкам. А с мальчиками познакомишься на ужине в столовой. Где твои вещи?
«Новая семья?! Что она несет?!» – От возмущения у Тильды перехватило дыхание. Проглотив колючий комок, неизвестно откуда взявшийся в горле, она тихо возразила:
– Я бы хотела сначала попрощаться с папой.
– Само собой! Но учти, лучше сделать это быстро: долгие проводы – лишние слезы! – заявила воспитательница уже не таким приторным голосом.
Тильда вздрогнула: последняя фраза произвела на нее эффект пощечины. «Еще не хватало, чтобы эта бесцеремонная тетка маячила поблизости, пока мы с папой будем прощаться!» – негодовала она, отчаянно пытаясь придумать, как отделаться на это время от Розы Ивановны.
Помощь пришла неожиданно. Выручил директор:
– Тильда, ты с воспитателем можешь сначала подняться наверх и отнести вещи в спальню, а потом вернешься и проводишь отца до выхода. Думаю, так будет лучше, и Розе Ивановне не придется поторапливать вас в момент расставания!
Тильда тотчас простила ему все глупые вопросы и бестактность.
– Спасибо! – поблагодарила она и, взяв у отца свою сумку, двинулась следом за гигантской женщиной.
Они дошли до конца коридора, вышли на лестничную клетку и поднялись на пятый, последний этаж. Оттуда снова попали в длинный полутемный коридор, наполненный монотонным гулом множества голосов, в котором то и дело слышались отдельные выкрики и смех. Вдоль стен белели крашеные деревянные двери с квадратами мутных стекол в верхней части, некоторые были приоткрыты, и оттуда пахло, как из детсадовских спален: постельным бельем и свежим потом разыгравшихся детей, скачущих на кроватях или устроивших подушечный бой. Тильде сразу вспомнилось, как однажды она по просьбе мамы забирала брата из детского сада в «тихий» час, оказавшийся совсем не тихим. Это было в прошлом году, а в этом брат должен был пойти в первый класс, но не смог. От чувства вины ее сердце болезненно сжалось, и она поспешила прогнать тяжелые мысли, сосредоточившись на окружающей реальности.