Роззи приоткрыла дверь в комнату отдыха. Тишина. Замурлыкала какую-то песенку, как вдруг вздрогнула. Заметила девочку лет двенадцати, одиноко сидящую на кровати.
– Что ты тут делаешь? – вежливо спросила Розалита.
– Скучаю, – ответила юница с большими серыми глазами, мерцающими от солнечных бликов.
– Я вижу. У тебя нет друзей? – заботливо, как мать, спросила Роззи.
– Нет, – поглаживала платье небесного цвета.
– Хорошо. Я твой друг. Как тебя зовут?
– Эмми.
– Я Роззи, – добродушно улыбнулась девушка.
– Спасибо. Ты такая добрая…
– Да брось ты. Что я такого сделала? Ты была в столовой? А то я не видела тебя.
– Они насыпали песок на кровать.
– Мир не без дураков. Меня иногда так это бесит. Вот бестолочи! – говорила Роззи увлеченно, а потом вдруг притихла. – Ладно, ты не грусти, подруга, всё будет хорошо. Улыбнись, всё наладится. Сейчас мне надо спешить. Пойду я.
– Спасибо, что говоришь со мной.
– За общение не благодарят, запомни.
Роззи подмигнула новой подруге, схватила телефон и убежала. Дверь за ней захлопнулась, будто никого и не было. Выскочила на улицу и вспомнила, что забыла взять очки. «Ну и дура же я!» В то время Эмми, наверное, думала, как быстро она нашла друга.
Дул слабый ветерок, что заставляло задуматься о чём-нибудь хорошем.
– Красиво, да? – обратился Мартин. – Солнце сквозь деревья.
– Такой всплеск красок! Люблю я лето, когда земля в цветы одета. Так хорошо на душе, что петь хочется. Давай вместе, а? «Где-то за радугой так высоко…» Слышишь, подпевай! Поддержи меня!
– Роззи, чего ты так раскричалась? Надо встать по двое.
– Мы и так вдвоем! – резко усмехнулась Розалита. –Знаешь, девушкам иногда нужны цветы. Оглянись на клумбы, хотя бы это здесь не…
«Идиотка, ляпнула несуразицу», – подумала Розалита.
– Нет, вот как они, по ним ориентируйся. Видишь?
– Ах, вот как, ясно. Знаешь, я нашла новую подругу.
– Как ее зовут?
– Эмми. И у неё нет друзей. Грустная такая, скромная, в нашей комнате сидит. Какие-то бестолочи ей песок насыпали на кровать. Убила бы всех!
– Не надо никого убивать, Роззи. Шибко скромным всегда тяжко живется. А исключительные личности любят пошалить, будто это их игрушка. Она позволяет над собою издеваться. А им это нравится. Безнаказанность. Вот если бы она дала им отпор, жесткий контрудар по кишкам, тогда бы все уладилось. Жизнь как жесточайшее испытание. Тьфу, тошнит. Кстати, Роззи, насчет шоколадной фабрики.