«Дом для настоящей счастливой жизни. Наверное, потому, что он подобен строгому, аккуратному и уверенному в себе человеку, устремленному в будущее» – слова Мартина.
Родители Мартина тщательно следили за растительностью вокруг участка, в частности за газоном – он был глаже бильярдного стола. Мать Мартина регулярно возилась с небольшими деревцами, кустарниками и цветами возле дома, придавая им торжественный вид. «Мартин, Роззи, терпение и труд всё перетрут. Берите секаторы, перчатки и вперед на зеленый участок. Пока не закончите новое задание и не заходите к обеду!» – такие условия часто ставила Беатриса Хилл. Сложно было работать, когда чувствуешь блаженный запах свежей выпечки. Газон казался мягким и пушистым ковром, по которому они были не прочь прогуляться босиком (пока никто не видит), а потом просто смести ногой следы, чтобы не видно было вмятин травы – это детские шалости Розалиты и Мартина. «Она не заметит!» – говорил кто-то из друзей. Отнюдь, замечала, но вовсе не злилась. На лице ее появлялась улыбка и она тихим, самодовольным голосом говорила: «Ну, маленькие разбойники, будем считать, что я ничего не видела!» А потом по-юношески хохотала.
Возле дорожки к дому стояла лавочка, на которой наши ребята проводили уйму свободного времени. Кто только там не побывал: друзья, знакомые, родные, соседи, друзья соседей, либо совсем чужие люди – прохожие. Конечно, больше всех ее удобствами наслаждались Розалита и Мартин, сидя порою часами в жаркий летний денёк и разговаривая на разные темы – всё, что только придёт в голову. А когда источники заканчивались, друзья просто играли в молчанку, либо наслаждались каким-нибудь напитком. «У тебя скоро будет ревматизм!» – шутили они друг над другом.
Внутри дом выглядел уж слишком по-семейному, особенно удивляла кухня, сооруженная в стиле пятидесятых годов двадцатого столетия. Обилие красных и серебряных тонов. Легко было войти туда, гораздо сложнее оказывалось выйти. Что-то удерживало гостя, ведь вся обстановка кухонной комнаты была настолько правильной, что заставляла остаться и выпить ещё одну чашечку кофе со сливками. Может быть, обилие цветов с поражающим воображение ароматом (розы, тюльпанчики, жасмины, орхидеи, герани, которые всегда были полны жизни и, казалось, улыбались нам); может быть, проигрыватель с дисками, исполняющий исключительно шедевры в области музыки (ла-ла-ла и так далее); а может и естественная сторона кухонной комнаты – сама пища как таковая были базисом заманчивости семейного произведения искусства Беатрисы и Брайана Хиллов, а, вполне возможно, что-то другое, более важное, что я упустил из виду. Идеал, идеал, идеал – не устану повторять! Неукротимое желание остаться здесь и насладиться этими мгновениями овладело бы каждым романтиком. Важнейший закон в доме Хиллов – чистота превыше всего.