(– Я знаю, что мы сегодня же увидимся с Георгом. Знаю, где. И знаю, как).
Ноги в туфлях на высоком каблуке. В тишине слышны только быстрые шаги и стук каблуков.
– Никогда не видела синих георгинов; красиво, не правда ли; но ведь они есть, они есть, синие георгины; высокие стеклянные бокалы; шесть домов; шесть домов, стоящих рядом; шесть домов, стоящих рядом друг с другом; шесть домов и стеклянные бокалы; стеклянные бокалы и нервные пальцы; длинные, тонкие, нервные пальцы и шесть домов с стеклянными бокалами… красиво, не правда ли…
И снова дым, сквозь который просвечивают руки и пальцы, горящий кончик сигареты и взгляды, – такие же как дым: смутные, расплывчатые, неясные…
– Георг не наркоман. Он художник.
– И все же.
– Такая пошлость. Я всегда стремилась избегать пошлости. Но ее вокруг слишком много.
– А то, что Георг был наркоманом – не пошлость?
– Обычность. Он хотел видеть больше, чем видит. Он художник.
– Вы не против наркотиков?
– Мне и без них хорошо. Я и без них все вижу.
– И вы не пытались отучить его от наркотиков?
– Отучить его от самого себя? От его жизни? От его мнения? Нет, я не собиралась его переделывать. Я бы смогла. Но он бы стал другим. А я любила его таким, каким он был.
– Но если бы…
– Глупая, ненужная, пустая фраза. «Если бы»… «Если бы» нет. Как и того, о чем говоришь, употребляя «если бы».
– Но если бы…
– Что ж… Давайте сыграем в «Если бы».
– Если бы Георг стал другим, каким бы он стал?
– Таким, как все.
– А какие – все?
– Обыкновенные.
– И что это значит?
– Ничего. Люди всегда играют. Притворяются. Хотят казаться лучше. Или хуже. Настоящая свобода идет изнутри. Когда чувствуешь себя свободным – значит, ты свободен. А те, кто несвободен – играют… А Георг не играл… Он жил…
– И… если бы он изменился…
– Он стал бы правильным. Он потерял бы свое мироощущение. Он остался бы без своей сумасшедшинки.
– Но разве наркотики придают человеку индивидуальность?
– Нет.
– Зачем же Георг употреблял наркотики?
– Употреблял… какое дурацкое слово… какой банальный сюжет, не правда ли?.. Никогда не любила наркоманов… Но Георг… В нем я любила все, и даже такая помарка меня не смущала… Просто Георг хотел больше того, что имел. Он пробовал все. Он хотел всегда новых впечатлений, ощущений, фантазий… Он чувствовал себя свободным. Он делал то, что хотел.