Глупец! Слепец! Больше литературных слов нет. Это сейчас, спустя семь лет, я понял, каким глупцом был тогда. Хотя в то мгновения я чувствовал себя правым.
– Алексей, – меня позвала Надя, – пошли обедать. Скоро все соберутся.
Я отложил топор, и только сейчас заметил, что день был в самом разгаре. Умылся холодной колодезной водой и зашел в дом. Андрюха уже проснулся и медленно ходил в своей кроватке.
– Привет, озорник, – я поцеловал его в лобик, от чего тот широко заулыбался.
– Садись за стол, я налила тебе суп.
– Спасибо.
Как же я соскучился по вкусной, домашней пище. В городе приходится варить самому, что не всегда не только вкусно, но и не съедобно. Как-то уже привык жить на бутербродах. Ежедневно посещать кафе – накладно.
Вскоре пришли на обед родители. Мать, проходя мимо, по привычке, потеребила меня по волосам.
– Устал?
– Нет.
– Отдохнул бы, – вздохнула она. Для неё я всегда останусь младшеньким и любимым.
– Это и есть хороший отдых, – пошутил отец.
Я говорю, что отец пошутил, но не стоит это принимать всерьёз. У него отсутствует чувство юмора. Говорит старые, изъеденные молью фразы, и наивно полагает, что это смешно. По-моему мать прекрасно это понимает, привыкла за всю жизнь. Но улыбается. С натяжкой, но улыбается. Ради уважения? Уважение так легко сливается с унижением. И стоит ли прожитая жизнь таких жертв? Значит, стоит, если это продолжается. А может, вошло в привычку? Но, скорее всего, здесь присуще одна причина – взгляд общества. Всё держится на этом. Не правильно и глупо.
– Ты сильно изменился, Алёша, – сказал вдруг отец. В его голосе было озабоченность. Даже если и он заметил перемены во мне, то чего говорить и о других?
– Всё такой же, – возразил я. – По крайней мере, мне так кажется.
– Тебе это кажется, – мягко сказала мать, – тебя что-то волнует и гложет.
– Память, – буркнул Толя.
Я собрал всю волю в кулак и даже не обернулся в его сторону.
– У меня всё хорошо.
– Может, тебе поехать куда-нибудь на море, отдохнуть? – предложила мать.
– Не плохая идея, – поддержал её отец.
Ещё бы! Я никогда не видел моря. Но сейчас меня ничего не интересовало, никуда не тянуло. Мне милее сад с вишнями и яблоками.
– Я подумаю, – и вылез из-за стола. – Спасибо за обед. Пойду в сад, покачаюсь в гамаке.
И покинул дом.
В тот день я всё-таки поехал в Багрянское. Помню, что мчался словно угорелый, ежеминутно прибавляя скорость. Добрался до села наверняка с олимпийским рекордом. Но моим надеждам не суждено было сбыться: в клубе её не было. Я прождал почти час. Сидел в дальнем, тёмном уголке и не спускал глаз с двери. Уходили, приходили многие, но моей феи не было. Радужное настроение, которое доселе наполняло меня без всяких оснований, таяло снежинками под весенним солнцем. Моё терпение, наконец-то, лопнуло. Я решительно вскочил и направился к выходу, строя мысленно планы на остаток вечера. Вернуться, завалиться в родной ДК, потанцевать, может даже выпить с пацанами портвейн и почудить. Но только я вышел на крыльцо, как столкнулся с ней лицом к лицу. Это было так неожиданно, и уже не ожидаемо, что я растерялся.