Вы когда-нибудь видели покойников? Удивительно, но многие люди – нет. Я помню, как посмотрел на покойника в первый раз – мою бабушку леди Фуксию Белльгроув-Марло. Я тогда был еще ребенком. С их глазами что-то происходит… даже описать толком нельзя. Как будто спадает давление то ли в веках, то ли в самих глазных яблоках, и глаза перестают быть глазами. Я говорю об этом, потому что свет в глазах любого земного ребенка может многое рассказать о разуме, который кроется за живым взглядом. Это сложно объяснить или описать. Однажды я встречал строеву – дюрантийского андроида-квартирмейстера. Глаза у нее были как у человека, возможно и в самом деле выращенные из человеческих клеток. Но я знал, чувствовал с метафизической уверенностью самого набожного священника, что эти глаза мертвы. Всегда были мертвы. В них не было света.
Глаза посетителей чайного домика напоминали глаза того андроида. Пустые. Стеклянные. Мертвые. Но лица… лица оставались человеческими. Лица мужчин, женщин. С морщинами, с обветренной кожей. Среди них была даже парочка детей, наверняка лишь с целью убедить меня в том, что они живые существа. Не знаю, кем они были на самом деле.
Я щелкнул переключателем на поясе и активировал щит. Меня окутало энергетической завесой. Меч Олорина мерно гудел в руке, удивительная материя струилась, лезвие смещалось по направлению движения.
– Что они такое? – спросил я Крашеного, который стоял, улыбаясь – по-настоящему улыбаясь, – среди своих рабов. – Марионетки? Что вы с ними сделали?
Существо промолчало. Раздался новый выстрел. Я вздрогнул. Один из «посетителей» упал с дымящейся дырой в груди, и все мгновенно переменилось. Не издавая ни звука, толпа ринулась на нас. Должно быть, их было человек пятьдесят. Откинув капюшон, Айлекс проскочила мимо меня, на ходу доставая тяжелый фазовый дисраптор. Она выстрелила, воздух с шипением разрезала молния.
– Ловите этого урода! – прогремел голос Гхена. – Раз, два, три! За мной!
Я увидел, как он указывает куда-то за толпу, заметил фиолетовый плевок плазмы и почувствовал жар даже сквозь щит.
Тут же у меня возникли другие заботы. Двое мужчин бросились на меня. Я отбился и контрвыпадом ударил одного в грудь. Клинок из высшей материи, тонкий, словно из водорода, не встретил сопротивления. Не мешкая я дернул оружие вбок, с легкостью перерубив ребра и правую руку, а заодно и срубив голову соседу противника.