Лето на Цеоде - страница 21
– Ты чего? – Она рассмеялась. – У меня же ладья стоит на G-8! Это не мат!
– Играй давай! – улыбнулся отец.
Она взяла изящную лакированную туру и с удовольствием побила вкусного ферзя…
Отец рассмеялся:
– Конь на F-7, мат!
Девочка внимательно оглядела доску: король на H-8, пешки на H-7 и G-7, глупая ладья на G-8, и гвоздь программы – конь на F-7!
– Классический спертый мат, – прокомментировал отец.
– Вот кому категорически не везет в шахматах – так это мне! – Она досадливо махнула рукой. – Вечно что-нибудь не увижу и просчитаюсь.
Он посмотрел на нее с отцовской теплотой и проговорил:
– Кому не везет в игре – повезет…
Она подняла на него свои карие глаза и пробурчала:
– Знаю-знаю. Повезет в любви.
– Точно! – Он улыбнулся. – Еще партейку?
– Нет, спасибо. – Девочка покачала головой. – Я пройдусь по лесу? Немного…
– Хорошо, только… – он посмотрел на часы, – только недолго.
Она обняла папу и вышла из гостиной. Осторожно прикрыв за собой входную дверь, сбежала с крыльца во двор. Солнце светило высоко над лесом, нещадно грея землю. В ожидании прохлады притихли и спрятались в свои уютные гнезда птицы. Лишь цикадам было в радость стрекотать под жгучим солнцем, лишь они удерживались на кипящих жаркими воздушными струями ветках деревьев.
Девочка остановилась посередине сада. Первое, что попалось на глаза, были статуи. Два каменных изваяния высотой пять-шесть метров, составленные из множества небольших округлых валунов, каким-то чудом держащихся вместе. Обе статуи покрывал толстый слой высохшего желтоватого мха. Девочка подошла к одной из статуй и поклонилась ей. Затем погладила рукой шершавый булыжник. Ее ладонь казалась крохотной по сравнению с массивным камнем. Выйдя через калитку, она зашагала сквозь чащу.
На обед был овощной суп-пюре.
– Рунмарион, ешь!
– Не-а…
– Он очень полезный и вкусный, – заметил Ильфеон.
– Марципан тоже… наверное… должен быть по-своему полезный, но это не означает, что он вкусный! – пробормотал Рунмарион и на всякий случай огляделся.
Я давно съел свою порцию и ждал Амари и Рунмариона. От нечего делать зашел в отведенную мне спальню на втором этаже и, достав телефон, написал маме с папой: «Все хорошо! Заселились, не скучайте!»
Спустился я в тот момент, когда Рунмарион и Амари как раз закончили обедать. Прадедушка сел в плетеное кресло-качалку и углубился в чтение местной газеты.