Потом снова подошел Петя, долго смотрел на меня странным взглядом и явно боролся с каким-то непривычным для него желанием. Но тут Мира решила, что «поня» нужна ей прямо сейчас, и опять разревелась. Брат, чувствуя, что вдвоем плакать не так обидно, начал сперва хныкать, а потом и вовсе залился слезами, не уступая в громкости Мире.
Мама вытерла детские слезы, взяла малышей за руки и повела их в детскую. Они просто хотели спать – было уже поздно. Часы, как будто подтверждая это, пробили десять. Дедушки и бабушки расцеловали меня и ушли, понимая, что завтра меня ждет трудный и одновременно насыщенный день.
Зайдя к себе в комнату, я поставил будильник на семь ноль-ноль. Телепорт на нужную мне планету, Цеоду, планировался рано утром и занимал около десяти минут, ведь она была всего в сотне световых лет от Земли. Там меня должна была встретить семья папиного друга, с которым они вместе учились в институте. Он давно живет на Цеоде и постоянно зовет нас всех в гости. У мамы и папы на работе сейчас дел невпроворот, поэтому папин друг предложил, чтобы я приехал к ним сам. Родители согласились.
Почистив зубы, я достал из рюкзака перочинный ножик, который подарил мне Кристофер. Красивый – с серебряными драконами на щечках и бамбуковыми зарослями из нефрита вокруг них. Кристофер знает, что я люблю все серебристое.
– Настоящий китайский… – прошептал я в восхищении. Китайцы делали очень хорошие вещи, но продавать их не любили – сами пользовались.
Я вновь подумал о завтрашнем путешествии и вспомнил, как в шесть лет просил папу, чтобы он взял меня на другую планету. Тот, понимая, что мне до телепорта еще расти и расти, придумал страшилку, будто во время телепортации каждому дают тазик соленых крекеров.
– Это для того, – говорил он, – чтобы по дороге не тошнило.
– Круто! – восхитился я.
– Нет, не круто, – почесывая затылок, ответил отец. – Если в тебя эти крекеры уже не влезают, потому что ты сыт, или ты не успеваешь съесть весь тазик до момента прибытия… – Он чуть протянул звук «а» и сделал такое лицо, как будто только что съел лайм.
– То что? – заволновался я.
– В тебя эти несчастные крекеры все равно запихивают, потому что иначе заболеешь от телепортации.
Я помнил свою реакцию на эти сказки: просил у мамы тазик, подходил с ним к зеркалу и пытался понять, поместится ли столько крекеров у меня в животе. Соизмеряя тазик и живот, я с грустью осознавал, что меня просто-напросто разорвет. И с нетерпением ждал момента, когда вырасту и смогу пройти «крекерное испытание».