– Что «да»?
– Это моя собственность, и я здесь постоянно проживаю.
– Вы знаете, что в соседней квартире произошёл пожар?
– Конечно. Как тут не заметить?
– Расскажите поподробнее.
– Я обратил внимание, что что-то не так, когда услышал топот на площадке. Посмотрел в глазок. А тут как раз пожарники. Ну, думаю, всё – до свиданья, моя хата. Потом сразу появились доктора. Несли кого-то в кислородной маске. Думаю: батюшки, неужто сосед преставился? Кстати, вы не знаете, что с ним? А то я так и не разглядел, кого вынесли.
– Вы сказали «с ним»?
«Понял, вопросы здесь может задавать только один человек».
– В квартире шестьдесят девять жила пара?
– Я не знаю, пара ли, тройка ли. Я видел только одного мужчину. Зовут, кажется, Саша. – «Ну вот, началось. Сейчас он точно задаст вопрос, и я не смогу соврать».
– А у вас есть телефон этого Саши?
– Да, у меня где-то был записан. А, вот, держите!
«Отдам, да и дело с концом. Поскорее бы всё это забыть. Хотя это у меня получается лучше всего».
– Спасибо. Что-нибудь ещё? Не обязательно про сегодня. Может, в его поведении вас что-то настораживало?
– Нет, абсолютно ничего, мы особо не пересекались, я редко выхожу из дома.
– Так, ещё одна формальность. Мне нужно сделать фото вашего паспорта. Затем пройдём в квартиру, вы будете выступать в качестве понятого. Всё ясно?
«Ну, всё, сейчас точно повяжут. Документы же не врут, потом ещё как свидетель проходить буду. Того гляди, ещё повесят что-то на беззащитного старика…»
– Что-то не так?
– Нет, что вы. Идёмте.
По пути капитан позвонил ещё в семьдесят первую и в семьдесят вторую квартиры. Там, конечно, никто не ответил. Ему пришлось подниматься этажом выше и искать ещё одну жертву процессуальных заморочек. Её, хоть и в будний день, быстро нашли. На её доставку до пострадавшей квартиры времени ушло больше, чем на её поиски. Сначала ей долго звонили. Не желая сдаваться, перешли на стук кулаком, ведь из-за двери доносилась громкая музыка. Лифтом из соображений безопасности и мнительности она пользоваться отказалась.
– Так, ну вот, посмотрите на место возгорания. Я за вас уже всё написал. Вам нужно только поставить подпись вот здесь.
Подписи понятых есть – это уже половина дела. Вот только перспектива бумажной волокиты Антона не радовала. Надо позвонить хозяину сгоревшей квартиры, всё решить с показаниями свидетелей и проделать ещё кучу всяких формальностей, связанных с работой следователя. А работа эта Антону нравилась. Вернее, не сама работа, а именно процесс расследования. Зачитанные до дыр книжки про юных сыщиков во главе с Фатти, классика с Холмсом, мисс Марпл и другими мастерами разыскного дела заложили самый главный фундамент для всех его начинаний – интерес. Именно он подтолкнул Антона поступать в полицейскую академию, сдать все испытания на отлично и проживать значительный кусок своей жизни за столом времён Сталина. Интерес не оставлял его даже тогда, когда он выслушивал милых бабушек или когда расследовал – или только делал вид, что расследует, – кражи телефонов на рынках. Нужно сказать, что Антон вполне добросовестно относился к своим обязанностям. Даже в какой-то степени мог считаться небезразличным человеком. По крайней мере, прилюдно не делал вид, что ему всё равно. Ведь это было бы неправдой. Каждое новое дело, каждая новая взятка или украденный телефон вселяли в него надежду. Надежду, что интерес, с которым он прошёл многое, наконец-то возьмёт своё и на смену простому, незатейливому делу придёт Дело, которое нужно будет серьёзно распутывать.