Глядя на них, танцевальный зал опустел. Зрители, открыв рот, следили за танцорами, не в силах понять смысл столь энергичного, чувственного тура: было это полное слияние или поединок, во всяком случае, выглядело стремительное движение как схватка.
Зал аплодировал, несколько смутив танцоров. Оба тяжело дышали, были как никогда серьёзными.
Почему мне запомнился этот танец? Сам не знаю. Наверно своей необычностью. Все прочие могли лишь топтаться, неловко обнимая партнёрш.
До окончания школы эта пара была неразлучна. Они частенько сидели вечерами у местного пруда в глубине ореховой рощицы, где соорудили скамейку и навес, и целовались по-взрослому.
Хотя мы и были ровесниками, подобные отношения с девочкой были для нас чем-то из области фантастики. Подглядывать за влюблёнными было для нас излюбленной забавой.
Ничего предосудительного не происходило, но пересказывали мальчишки увиденное наравне с обсуждением хоккея и фильмов про индейцев.
Как же она была хороша тогда, особенно на выпускном балу.
Мы с нетерпением ждали, когда они начнут танцевать. Увы, ребята сидели в уголке, отвернувшись друг от друга.
Какая кошка пробежала тогда между ними мы так никогда и не узнали.
Женька провалил экзамены в институт. Его романтическая натура жаждала любви, а рациональный характер искал основательный и практичный путь реализации давно намеченных планов создать семью.
Катя легко поступила, выбрав профессию педагога-библиотекаря.
Видимо истоки конфликта исходили из несоответствия взглядов на образование.
Они встречались, но реже. Скамеечка в ореховой роще с тех пор была свободна.
Единственной своей невестой Женька видел Катю, а она показывала характер.
Женька выучился на токаря-фрезировщика, получил разряд, начал неплохо зарабатывать, откладывал деньги. Как я сейчас понимаю – копил деньги на свадьбу.
Я точно знаю, что в этот период их любовь никуда не делась. Они писали друг другу письма, иногда по несколько штук в день, видел их, целую пачку, перевязанную красной резинкой, а ведь они жили в соседних домах.
Два года спустя после выпускного Женьку призвали в армию.
На проводах была Катя. Они вновь танцевали. Совсем не так, как тогда.
Как и все вокруг, они едва шевелились под звуки грампластинки.
Со стороны было непонятно, танцуют они или спят, погрузившись в неведомые грёзы.