– Ты просто не любишь меня! – крикнула тринадцатилетняя Светлана своей маме, когда та не разрешила ей одеть на дискотеку миленькую мини юбочку, любезно одолженную подругой, и ее же топ, соблазняюще обтягивающий точеную фигурку, – и зачем ты рылась в моей сумке, где косметика? Это же Ленкина, мне нужно вернуть!
– Во-первых, я люблю тебя, и именно поэтому считаю, что тебе еще рано красить лицо! И незачем сверкать попой перед парнями: эта юбка, по моему, не скрывает даже твои плавки. Я не хочу, чтобы твое поведение и внешний вид дали повод ребятам думать о тебе в соответствующем контексте. Я забочусь о тебе, разве это не очевидно? – Ответила мама. – И во-вторых, ты сама кинула сумку так, что из нее все выпало на пол в прихожей. Я лишь подняла это с пола. И косметику я верну, только не тебе, а Лениной маме.
– Ты просто ханжа! – крикнула Светка, и хлопнув дверью, со слезами скрылась в своей комнате.
– Я не ханжа, – горько прошептала мама, – я лишь не хочу, чтобы ты повторяла мои ошибки…
– Нет, Паша, ты не пойдешь в этот вечерний клуб, – кричала Светлана сыну в телефонную трубку, – да просто потому, что эти ребята гораздо старше тебя! И потом, репутация у этого заведения… Нет, я люблю тебя, поэтому и запрещаю… нет, подожди, не бросай трубку!
– Мам, ну что мне делать? Он совсем меня не хочет слушать! – Повернулась повзрослевшая Светка к матери.
– Знаешь, детка, просто сейчас его и твои желания совсем не совпадают. Поэтому ему кажется, что ты не любишь его…
– Прости меня, мамочка! – Светка утерла слезы и обняла пожилую женщину, – я все поняла…