– Ваша информация полностью согласуется с другими разведданными, поэтому будем готовить операцию по освобождению этого посёлка от фашистов. Ну, а теперь хочу послушать о том, как вы брали полицаев.
Голубев посмотрел на Егора.
– То, что мы взяли этих гадов, не рискуя жизнью деревенских людей, заслуга Алексеева. В одном из полицаев он узнал своего земляка Петра. Егор договорился с местной женщиной по имени Фёкла заманить предателя в её дом под предлогом того, что там мерзавца будет ждать девушка по имени Настя, которая раньше дружила с ним. Фёкла, улучив момент, передала эту информацию Петру, попросив его никому об этом не говорить, поскольку девушка боится огласки. Пётр клюнул на несуществующую наживку. Ну, а потом уже с помощью одного полицая, взяли и другого, который заслуживает смерти.
– С Семёном всё ясно, – произнес Григорьев и, задумчиво добавил, – как поступим с Петром?
Алексеев поднялся с табуретки:
– Товарищ командир, Пётр заслуживает смерти хотя бы за то, что пытался изнасиловать малолетнюю девушку, но поскольку он мой земляк, разрешите мне с ним поговорить.
– Разрешаю, но сделаешь это после расстрела Смирнова.
В середине дня Смирнова вывели на опушку леса, где собрались представители подразделений партизанского отряда. Голубев оказался рядом с полицаем. Смирнов обречённо посмотрел на мужа Прасковьи и прохрипел:
– Я ведь твою жену с детьми пожалел, не сжёг их.
Кузьма Трофимович с ненавистью посмотрел на изверга.
– Ты издевался не только над моей женой, но и над другими жителями окрестных деревень. Пощады не жди.
После зачтения партизанского приговора от имени народа Смирнова расстреляли. На справедливое возмездие привели посмотреть и Петра, который стоял в это время на коленях и рыдал. Егор подошёл к нему и презрительно хмыкнул.
– Тогда, в соловьиную ночь, накануне войны, ты не ответил на мой вопрос. Теперь я получил на него ответ. Ты не хотел умирать за свою Родину, ты хотел её погибели. Теперь тебе представляется возможность погибнуть за идеи фашизма, но в качестве убийцы, насильника и предателя.
Пётр перестал рыдать и промямлил:
– Я никого не убивал и не насиловал.
– Тебе не дали изнасиловать девочку.
– Я был пьян.
– Ты дорвался до власти над беззащитными женщинами, но, как видишь, они под защитой. Меня интересует только один вопрос: почему ты пошёл в услужение к палачам и сам таким стал?