– «Секретчик» допечатывает, – молниеносно ответил старпом и прокричал всем остальным:
– Построение на улице через пять минут. Закрыть и опечатать помещения. Доклад о наличии личного состава на пирсе!
– Александр Михайлович, – уточнил Кобзарь, – так, сколько у нас человек выходит в море?
– Девяносто семь, – уверенно ответил старпом.
– Выводите экипаж на улицу!
Уже в море выяснится, что старший гидроакустик матрос Александр Пичурин не поставлен на штат и числится в 453-м экипаже. Он станет девяносто восьмым членом экипажа несчастливой К-129.
Самыми старшими по возрасту были командир и замполит – оба 1930 года рождения. Средний возраст экипажа – 22 года. До пирса спуск в полкилометра. Поэтому никто не стал удерживать строй, состоявший преимущественно из молодежи, от соблазна с ветерком скатиться по ледовой дорожке, ведущей от казармы аж до КПП – контрольно-пропускного пункта. Подводники шумно со свистом преодолели цепь замысловатых спусков и оказались внизу на причалах базы подводных лодок. Экипаж, без дополни-тельной команды отставших на спуске начальников, сам собой построился и отправился на родной причал, где их дожидалась субмарина. Издали она напоминала длинную сигару с необычайно продолговатой рубкой – в ней и находилось то самое грозное оружие, которым предстояло попугать американцев.
В дружном экипаже была своя песня. Из строя, удалявшегося от КПП всё дальше и дальше, доносились отрывки её слов:
И чайки сразу не поверят,
Когда сквозь утренний туман,
всплывет…
В этом месте экипаж пел особенно громко:
Ка – сто двадцать девять,
Подмяв под корпус океан…
Морозец всё-таки был. Это особенно чувствовалось ближе к водной поверхности, на пирсе. Как полагается, начальство организовало митинг по случаю убытия на боевую службу. Но всё сделали быстро, по сокращенной программе. Перед строем выступили командир, парторг, комсорг и, последним, комдив. Все они призывали экипаж качественно выполнить боевые задачи в свете требований… съезда КПСС. Вскоре причал опустел. Комдив проследил за действиями буксиров, оттащивших подлодку от металлического плавпричала и, напоследок, прокричал командиру сквозь собранные рупором руки:
– РДО*, как обычно – перед погружением, на поворотной точке и по прибытии в район! Счастливого плавания и семь футов под килем!