Это бревно с глазами.
Лучше бы его Алиса выгнала.
Ман медленно поднялся, вперив в девочку ошарашеный взгляд. На него будто только что высыпали ведро колючего льда.
– Зачем? – едва расслышал Коля его сиплый голос.
– Пусть видит тебя, – мужчина нахмурился. – Смотрит, какой же ты подонок.
– Кто это? – наконец спросила Юля, моргая и сосредоточенно вглядываясь в духа, наверное, стараясь понять, почему же она раньше его не замечала.
– Это хранитель вашей чудесной семьи, – с сарказмом, от которого у серьёзных личностей обычно болят уши, начал Коля. – Дух твоего старшего брата от первого брака твоего отца. Он умер в авиакатастрофе, и после смерти дал обещание хранить союз твоей семьи и тебя саму. Как видишь, у него это не особо получается.
– А почему? – до девочки дошло. Она ещё минуту постояла в молчании, но потом резко сжала руку в кулак. На её глаза наплыли слёзы.
– Ты… – она решительно подняла голову на Никиту. Тот аж попятился, пребывая в столбняке всё это время. – Ты почему мне не помог? Нам не помог?
Она говорила сиплым полушёпотом, тихо, но выглядело это страшно. Юля искренне злилась. А с ней такое бывает не всегда.
Коля предусмотрительно отпустил её плечи.
Девочка вырвалась, побежала вперёд, по её бесстрастному лицу лились капли слёз, она занесла над Никитой руку, тот скорчился…
Но Юля не ударила. Она остыла, отошла на пару шагов. Потом серьёзно, грубо буркнула:
– Ты поступил с нами нечестно. Но бить я тебя не хочу. Дядь Коль, пойдёмте отсюда.
Тот пожал плечами с видом «я ничего не сделал» и пошёл к двери, уводя за собой огорчённую до глубины души Юлю.
Когда они подошли к их комнате, Коля сразу почувствовал что-то неладное. Он ключом открыл дверь, заглянул внутрь, и его сердце с болью разбилось, ударившись о горло.
Проход был закрыт.
Тут был тот, кто способен закрыть дверь из Обители. Но зачем?
Коля попытался открыть проход, но у него не вышло. Он ходил из угла в угол, рубил воздух на все лады, но ничего не получалось.
Юля, следившая за махинациями дяди, стояла с пакетом в руках, всё больше тревожась от его раздосадованного вида.
– Дядь Коль, – она прикусила губу, испугавшись. – Что происходит?
Её широко распахнутые от ужаса глаза вынудили его всё ей объяснить.
– Придётся побыть в этом измерении, пока я не найду причину того, почему не могу создать проход, – хмуро доложил он, строя догадки. У него не было сильного детективного ума, но всё равно Коля считал, что в этом деле как-то замешан тот вампир-альбинос и Изецль.