– Чего? – буркнула она. – Исправиться решил?
– Нет, вас исправить.
Марви отчего-то посмотрела на меня крайне злым взглядом, но Браст, пнув для проверки на прочность сооружённое им одно из четырёх устройств, подал голос первым.
– А что не так?
– Марви верёвку куда кинула? – обвиняюще глянул я на вредную женщину и самостоятельно ответил на свой вопрос. – На траву мокрую.
– И?
– Так теперь верёвка промокла, и при обработке её защищающим от огня составом, он плохо впитается. Лучше или высушить, или другую использовать.
– М-да. На мелочи всё херить не хочется, – цокнув языком, согласился Браст. – Но другой уже нет.
– Цепь ещё одна есть, – припомнила Марви. – Длинная такая. У Холщи лежала, я точно пом…
– Не. Не пойдёт, – перебил её я. – Одно дело цепь к гарпуну, а другое – вот здесь. Обработать металл сложнее. Да и даже если цепь не расплавится, то нагреется так, что ребята у ворота без рук останутся.
– Даже если не расплавится? – подозрительно сощурился Данко. – Так ты, сука, не уверен, что твоё зелье подействует, что ли? Верёвки и цепи сгореть могут? Так же, как мы?!
Его нервозность была понятна. Он и так дракона видел, а уж представляя его разъярённым… Ну, и зная меня уже не первый год.
– Зелье подействует, во мне просто нет уверенности насколько эффективно. Это мой первый опыт сражения с драконом.
– Если других идей у тебя нет, то иди-ка ты отсюда обратно на травку! – приказал мне с ноткой истерики Данко.
В отместку на его гневный взор я остался стоять на месте, да ещё упрямо скрестил руки на груди. Однако сделал я это зря. Моя непродуманная реакция заставила лучника вытащить из своего колчана две стрелы. Затем он щедро макнул их верхние части в бутылочку с ранее выданным ему огнезащитным раствором и грозно потребовал:
– Попробуй-ка их поджечь на хер.
– С ними всё будет нормально, – заверил я, внутренне холодея, ибо знал, что доставшееся Данко средство было крайне низкого качества. Сам разбавлял.
– Поджигай, сука!
– Ты мне не командир. Уймись.
– Давайте я, чтобы вам не ссориться, – миролюбиво произнёс Арнео, заинтересовавшийся перепалкой и вследствие чего подошедший ближе.
После своих слов он сотворил ослепительно яркий огненный шарик и, подняв одну из стрел, погрузил её в пламя. Стрела прошла насквозь невредимой, заставляя меня испустить мысленный выдох облегчения. И мне и дальше было бы хорошо, если бы бог не решил повторить своё деяние. На этот раз стрела прямо-таки вспыхнула, как будто сухой факел, облитый смолой.