– А будущих принцесс сегодня кормят?
Птица давится смехом: ну, это ж надо додуматься!
– Будущие принцессы будут есть на балу, – поясняет она очевидное. – Так что сейчас – энергетик, фрукты, что-то легкое, в общем.
Задумчиво отстраняется от рыжей и делает пару танцевальных па – так, занять ноги, пока мысли бьются в голове. Что сказал ей Повелитель? А что сделала она? Ну не идиотка ли?
Но ведь слабых гнобить – последнее дело. Была бы Ксенька ей противником на всем этом поприще, она бы поборолась с ней. Но потерянный взгляд, нервно сжатые спереди руки…
– Хватит теребить запястье! – рявкает она на рыжую, даже не думая, рефлекторно. – И юбку не мусоль. Руки не прячь, держи их расслабленно – вот на Хенну глянь.
И непонятно зачем добавляет, обещает, глядя в пронзительные голубые глаза:
– Не бойся, я буду рядом. Просто держись поблизости, и все будет хорошо. И будь готова к тому, что нам придется вести очень много бесед с важными шишками.
Да. Пусть лучше Ксенька держится рядом, пусть постепенно привыкает к тому, что во всем, что касается вопросов политики, именно Птица принимает решения. А Птица за это будет учить это недоразумение рыжее быть сильным. Не императрицей, но правой рукой.
Птица уверена, что Повелитель одобрит это ее желание. Над слабыми издеваться нельзя.
– Ну ладно, – Ксень смиряется с перспективой весь день быть на ногах в полуголодном состоянии – в первый раз, можно подумать… перестает теребить юбку, получает стакан сока, который приходится очень осторожно пить через трубочку, чтобы макияж не повредить, и спрашивает:
– Ну, а сколько у нас вообще до начала времени?
Птица равнодушно пожимает плечами: она как-то и не интересовалась, а вот Хенна подает, наконец, голос:
– Не больше часа.
Рыжей приходится приложить значительные усилия, чтобы не подавиться соком, не начать истерично хихикать или просто не сползти по стенке.
– И почему мне казалось, что это вечернее мероприятие? – спрашивает она, борясь с желанием отколупнуть-таки от лица кусочек золотой фольги.
– Потому что оно начнется скоро, а закончится вечером? – отвечает Хенна вопросом на вопрос, сооружая из фруктов замысловатое канапе и ловко отправляя его в рот. Ксень от таких экспериментов воздерживается, боясь размазать фрукты и помаду по лицу и платью. Птица цедит ледяной имбирный энергетик через тонкую соломинку, щурится на иней, намерзший на банку и кажется всем довольной.