. Маниу считал, что эта цель была вполне совместима с демократической системой и ценностями. Такие действия не должны были «никого задеть», поскольку они сводились к тому, чтобы помочь этническим румынам, пользуясь для этого «покровительством [своего] государства и публичными фондами», достичь такого же уровня развития, которого добились для себя народы других рас, языков и религий
[71].
Стремление Маниу уравновесить национализм и демократию было сильным и искренним, но было бы преувеличением сказать, что его публичные действия и высказывания всегда и полностью соответствовали ему. Так, после того как его партия получила на парламентских выборах в декабре 1928 г. 77,8 % голосов избирателей, среди которых было много голосов меньшинств, политика руководимого им кабинета вскоре многих разочаровала. Хотя в период правления НЦП с ноября 1928 по октябрь 1930 г. положение меньшинств в какой-то мере улучшилось, обещанный закон о меньшинствах не был принят, как не был пересмотрен и закон 1925 г. о публичных школах, серьезно ограничивавший право меньшинств добиваться открытия таких школ в местах их компактного проживания[72]. Однако, когда в 1935 г. его старый друг и близкий соратник Александру Вайда-Воевод выступил с идеей законодательно ограничить долю меньшинств в национальной экономике и свободных профессиях, вплоть до того, чтобы прибегнуть для этого к авторитарным мерам, Маниу отверг эти предложения и добился того, что Вайда-Воевод был исключен из партии[73].
Возможно, самым большим провалом в политической карьере Маниу стало заключение в 1937 г. предвыборного пакта «о ненападении» с Корнелиу Зеля Кодряну (Corneliu Zelea-Codreanu), лидером самой сильной и самой агрессивной фашистской и антисемитской партии в Румынии, официально называвшейся в тот момент партией «Всё для Страны!», но более известной как Железная гвардия, или легионеры. Этот пакт был призван предотвратить массовую фальсификацию результатов парламентских выборов в декабре того же года со стороны правительства, которому противостояли как НЦП, так и Железная гвардия. Таким образом, цели пакта были ограниченными. Маниу, однако, публично оправдывая свое соглашение с Кодряну, сделал несколько заявлений, в которых выразил свою симпатию к этому якобы высокоморальному человеку. Он также утверждал, что у него с Кодряну было «идентичное» понимание «национальной идеи», и выразил надежду, что Кодряну в конце концов поймет невозможность проведения антисемитской политики в Румынии