Мне кажется, на самом деле Артема восхитило не то, что я смогла сама купить эфир. А то, что я сделала это, поверив ему без сомнений, вложила последние сбережения в то, о существовании чего еще несколько дней назад вообще не подозревала. А что я сделала потом? Когда он искренне поделился со мной своими мыслями, сказала, что все это полная чушь, что его план не сработает. А потом еще и присыпала все это подозрениями в его двуличности. Но что я должна была сделать? Сказать ему, что он самый лучший, что он добьется всего, что задумал, сказать ему, что я верю в него, что я верю ему, и даже если никто не будет верить, я буду рядом с ним? Да, наверно, именно это.
Артем молчит. А меня не оставляют мысли о том, насколько искренним он со мной был. У кого я могу спросить совета?
Есть только один человек, которым я безгранично восхищаюсь. Мы знакомы давно, сложно сейчас вспомнить сколько, сотни его достоинств делают его почти идеалом в моих глазах и обеспечивают кредит доверия и уважение еще, наверно, на десятки лет. Он старше меня и любит говорить, что он уже старик. Наши отношения не похожи ни на что и не имеют названия, а оно им и не нужно. Мы веселимся вместе и чудим, как дети. Но в то же время он постоянно норовит поучать меня и ворчит. Заботится, как о маленькой девочке, как будто боится, что я, как принцесса Аврора, вот-вот наткнусь на где-то случайно оставленное веретено. Он живет в другой стране, там у него семья, но постоянно говорит, что душа его живет в России. И это единственный человек со своим личным водителем, которого я знаю.
Его реакция на всю мою историю была неожиданной и ошеломляющей. Меня как будто встряхнули с такой силой, что закружилась голова и закололо в груди. Столько бранных слов я от него не слышала никогда и даже не представляла, что он их знает. Эмоции лились рекой, он даже путал слова, и я начала всерьез бояться, что если не меня, то его сейчас точно хватит инфаркт. Сомнений, что это говорит в нем ревность или еще что-то подобное, у меня не было. Он говорил так громко, что казалось, что он пытается докричаться до меня и до моего рассудка. А мне хотелось встать и убежать, сказать ему «хватит», нажать какую-то кнопку, чтобы он замолчал. Неужели это была та самая правда, которая колет глаза?