Дремала старость, погружённая в былое…
– Была я счастлива? – раздался голос слабый.
Шальная грусть, из-под поверхностного слоя
Воспоминаний, счастье выкрасить смогла бы
В весенний кобальт неба – только всё же
Светает ночь, восходит к звёздам, оглянитесь:
Фасад, до боли одинокий, россыпь писем
От не вернувшегося навсегда и пикой витязь
Пронзает воздух гобелена и зависим
Край краткой ночи – от бескрайности огляда,
От кроткой пристальности, пристани на Каме,
От ВОХРы с северной надбавкой для оклада
И вихря судеб с подноготной понуканий;
От смеха толики, от голых хвойных досок,
Пригревших холод сна его, еле ж и в о г о…
– Тяжёлый дым взвалил на плечи, недоносок! –
Крик в спину доктору… За «Чеховым» – «Живаго»
На книжной полке спит, в утробе расселённой
Страны, где молодость, где в доме двери настежь –
Белеет память и ладонь коснулась клёна…
– Ну почему ты, ночь, слезами утро застишь! –
Раздался шёпот одинокий. Звёзды тлели…
Фасад с колоннами. Зелёный запах «Шипки».
Сон разбросал десятилетья на постели.
И маховик времён накапливал ошибки.
Бездонный сон – всё близко к сердцу, глушь заметна :
Вот, шаг в окно глухонемой, вот выстрел мечен
Лишь алой струйкой – этот сон, как будто Этна,
Вдруг, грохотнула – больше незачем и нечем
Гордиться, бодрствуя, спокоен, обездвижен,
Сон навсегда теперь. И голос звёзд глубокий –
Весной… Багровые, как будто капли вишен,
На белом – выстрелы… Вставайте, лежебоки,
Воспламените ночь огарком чувства долга!
Пусть будет смутность, будет с истиною схожа :
Луны сияние в задумчивости долгой
И тишины подлунной шёлковое ложе.
3.
Кровоточащее сердце моё, ты послышалось, нет ли
Хоть бы кому-то из них, в этой прорве огней в никуда?
Что же ты хлещешь дождями, как кровью, осенняя, медли,
Жизнь постаревшая, участь, на цепь посади города!
Мне с аксельбантами быть адъютантом в зарницах былого,
Просто собою закрыть Май-Маевского, кануть в бою
В нашей Гражданской.
.. Мой слух тихим снегом был так избалован,
Что навсегда о России слезами глаза оболью!
Сколько мечты позади – только к звёздам, мальчишкой старея,
Падает в небо душа… -Эй, изношенный сердцем старик!
–Вы это мне? Против танков с крестами – в упор батарея,
Вздрогнула русская смерть… И земля… И оглох чей-то крик…
Слушаем пристально Блока и в лучшее верим в «Трёх сёстрах».
Вдруг, китайчонок манто падаёт в Сан-Франциско, аккорд