Говорить о работе не хотелось, но пришлось. Под чай с вареньем из местной жимолости с необычайно тонким ароматом – «тайгой пахнет», как бы исподволь Петр Семенович, задал вопрос о престижном училище имени Дзержинского, из чего само собой следовало, а почему опытного профессионала из республиканского управления, да в такую глушь.
Ахметшахов таиться не стал. Честно рассказал, как прокололся их отдел на пресечении попытки перепродажи золота в крупных размерах.
– На мелочи прокололись, поторопились. Представляете, Петр Семенович, все расклады у нас на руках, оперативная разработка проведена на пять баллов. Скупщик золота и наш старатель сошлись вместе. Сотрудники на местах. Выжидаем. Показывают этому старателю Цукану сберкнижку на предъявителя. Оплата за товар. Цукан лезет в карман, достает футляр с очками, а молодой мой сотрудник подумал, что там золото и прихватил Цукана в клещи. Открыли футляр, а там простые очки, которые скупщик забыл до этого в гостиничном номере. Подумалось: ничего страшного, раскрутим, не впервой. Всех в изолятор и в работу по одному. Посредник – директор кондитерской фабрики – тут же признался, что намеревался купить самородок. А старатель оказался калач тертый, воевал, семь лет в колымских лагерях, да на поселении, потом в старательских артелях. Уперся – и ни в какую. Дуркует, меня изводить начал: «Нет у меня золота, и не было никогда». А хуже всего, что сберкнижки липовые. Подделка. Видать, кинуть Цукана хотели на деньги. В итоге добились мы разрешения на применение к подследственному специальных средств. Под воздействием психотропного препарата Цукан сообщил нам номер ячейки на железнодорожном вокзале. Радостные, возбужденные едем на вокзал, вскрываем ячейку. Сумка с застиранным тряпьем, инструментом и ни грамма золота!
Помолчали. Выпили на поход ноги.
– Пытаюсь и никак не могу вспомнить. Редкая фамилия, я ее здесь, на Алдане, слыхал от кого-то… Что же дальше-то?
– Цукан стал невменяемым, его поместили в психушку. Мне влепили строгача, понизили в должности. Потом предложили Якутск, без права выбора. Хотел уволиться со службы. Но начальник управления уговорил потерпеть, мол, это временно. Впереди, мол, ветры перемен.
– Да уж, славословия много… Я случайно на курсах повышения встретил давнего знакомого. Он в Прибалтике служит. Говорит, там такой грозовой фронт надвигается, что вскоре нахлебаемся сполна.